РАПСИ выяснило, как введение санкций реально отражается на жизни людей и предприятий, попавших в черные списки недружественных стран.

Евросоюз, а десятью днями ранее США, в очередной раз расширили меры санкционного давления на Россию. Согласно сообщениям американского Минфина, против нашей страны, отдельных юридических и физических лиц, находящихся под российской юрисдикцией, было введено более трехсот новых ограничений. 

Экспертами уже было отмечено несоответствие введенных санкций нормам международного права. 

«Считаем, что односторонние санкции, применяемые США и коллективным Западом, нарушают нормы международного права и представляют собой незаконное вмешательство во внутренние дела суверенных государств», – отметила председатель Верховного суда России Ирина Подносова в ходе встречи с главой Верховного суда Ирана Мохаммадом Джафаром Монтазери в рамках Форума председателей Верховных судов стран БРИКС. «Уверена, что подобные антиправовые явления не смогут помешать нашим странам следовать собственному независимому курсу и развивать сотрудничество, в том числе по линии судебной власти», − подчеркнула глава высшей судебной инстанции.

Вместе с тем, в санкционных списках США, Великобритании и ЕС не только политики и видные публичные деятели. Нередко в списки попадают руководители, управленцы и даже рядовые сотрудники предприятий государственного и коммерческого сектора: в частности, в недавнем санкционном списке США числятся сотрудники российского промышленного комплекса и других сфер рыночных отношений.

РАПСИ вместе с экспертами проанализировало, как включение в санкционные списки граждан России и их предприятий может реально отразиться на их жизни и работе.

Если деятельность связана с иностранными государствами 

Санкции – инструмент многообразный. Разные виды санкций существенно отличаются друг от друга как по объему и существу, так и по их последствиям. При этом из всех видов ограничений одним из самых суровых среди санкционных мер являются персональные санкции, то есть те, которые вводятся в отношении конкретных юридических или физических лиц. 

Так, санкционный список США 12 июня пополнился такими российскими компаниями, как страховая компания СОГАЗ, банк «Точка», Уралвагонзавод, производитель дронов «Беспилотные системы» и еще порядка 200 различных компаний. Кроме того, под санкции попало и немало физических лиц, например, генеральный директор «Гознак» Аркадий Трачук, глава «Юнармии» Никита Нагорный и прочие. Эксперты отмечают, что в этот раз в санкционный список США попало немало абсолютно случайных людей.

Попадание в санкционный список серьезно влияет на жизнь включенного в него лица, особенно если его деятельность связана с иностранными государствами, отмечает советник консалтинговой компании ITSWM Екатерина Дроздова. 

Чем мощнее интегрирована в мировую финансовую систему страна, тем более влиятелен ее санкционный список, констатирует Роман Хаминский, партнер BKHK law firm. 

Так, попадание физического лица с американский SDN-list делает практически невозможным открытие счета в банке или инвестиционной компании, совершении сделок по купле-продаже активов, недвижимости, заключения бизнес-сделок. Происходит автоматическая блокировка банковских счетов и инвестиций не только персональных, но и бизнеса, где санкционированное физическое лицо является бенефициаром; контрагенты и партнеры прекращают отношения; наносится существенный ущерб деловой репутации − лицо становится токсичным в международных отношениях.

Ограничения по передвижению

Персональные санкции могут вводить различные ограничения для подсанкционного лица: в частности, запрет въезжать в страну или проезжать транзитом через страну, которая ввела ограничения или соблюдает ограничения стран-партнеров. 

«По общему правилу, лицо, попавшее, например, в санкционный список ЕС, не должно иметь возможности въезжать именно на территорию ЕС. Кроме того, страны, вводящие санкции, зачастую действуют «сообща» и, как правило, ориентируются и соблюдают санкции друг друга», − рассуждает консультант O2 Consulting Ирина Бондаренко.

Несмотря на то, что между странами не существует единого юридического механизма признания санкционных списков, то есть имеется элемент усмотрения как поступать и трактовать данные ограничения, применяются ограничения не только в стране, которая их ввела, иных недружественных странах, действующих сообща, но и тех, что опасаются вторичных санкций, подчеркивает Хаминский. 

Вместе с тем, конечно же, существуют страны, которые не следуют санкциям западных стран. Например, юрисдикции подобные Ирану и КНДР, имеющие достаточно закрытую и самобытную систему финансового устройства и взаимодействия во внешнем контуре.

«Если речь идет о санкциях США, то персоне из санкционного списка будет невозможно попасть в США, или получить визу, а если имеется действующая, то она будет аннулирована. Что касается стран ЕС, то на практике известны случаи, когда санкционные лица посещали страны ЕС и те же дружественные Турцию, ОАЭ или Китай. В базовом сценарии санкционное лицо сможет съездить в Турцию в отпуск. Если же цель иная, например, открытие банковского счета, запуск бизнеса, инвестиции с дальнейшим получением гражданства, то скорее всего контролирующие органы Турции и комплаенс банков не одобрят подобные действия», − рассказал РАПСИ партнер BKHK law firm Хаминский.

Последствия: от нулевых до экстрадиции 

Эксперт поясняет, что в вопросе возможности передвижения подсанкционного лица за границей крайне важно обращать внимание на причину санкционирования конкретного лица. Если есть основания полагать, что имеет место быть уголовная ответственность (например, за нарушение режима санкций США против России и экспортного контроля предусмотрена уголовная ответственность), то путешествие как в недружественные, так и в дружественные страны может закончиться экстрадицией в те же Соединенные Штаты при наличии соответствующих международных соглашений.

Если попал в SDN-лист, то в недружественные страны вообще могут не впустить (запрет на въезд), а в дружественных можно получить проблемы в местных банках, которые, как правило, не горят желанием отказываться от расчетов в токсичных для подсанкционных лиц валютах и, как следствие, уплачивать штрафы в бюджет США и ЕС. Выходом для таких лиц могут стать только российские банки, работающие в соответствующих странах (например, ВТБ работает в Турции).

Проблема санкционных ограничений, связанных с посещением тех или иных – дружественных или недружественных стан, – не исчерпывается только вопросом пересечения государственной границы.

«Лица, попавшие в список «заблокированных лиц», также могут столкнуться с проблемами в странах, не вводящих санкции самостоятельно, при взаимодействии с международной инфраструктурой американских или европейских компаний (банки, отели, одним словом, организации, в которых потребуется паспорт). Например, некоторые сети отелей могут отказаться размещать лиц, находящихся в «заблокированном списке», − подчеркивает Ирина Бондаренко.

Кроме того, эти лица не смогут вести какую-либо деятельность за рубежом (достаточно вспомнить российских артистов и спортсменов), выступать на международных форумах и конференциях.

Блокировка активов

Чаще всего персональные санкции также подразумевают блокировку активов подсанкционного лица в стране, которая вводит санкции. 

«Гражданам, резидентам и юридическим лицам страны, которая вводит санкции, также запрещено предоставлять финансовые ресурсы «заблокированным лицам» и/или полностью взаимодействовать с ними. Таким образом, все банковские, брокерские счета, все активы «заблокированного лица» будут заморожены. Введена также норма, которая обязывает любых лиц в юрисдикции ЕС сообщать уполномоченным органам о ставших им известным активах, которые должны быть заморожены», − предупреждает Ирина Бондаренко.

По словам эксперта, банки сегодня представляют международную инфраструктуру, поэтому блокировка активов может произойти не только в стране, вводящей санкционные ограничения. Банки, находящиеся в различных юрисдикциях, соблюдают санкции страны своего местонахождения и своего головного офиса. Помимо этого, иностранные банки опасаются вторичных санкций и репутационных рисков, поэтому отказываются обсуживать лиц, попавших в «блокирующий список» одной из ведущих стран.

Следует также помнить, что активы «заблокированного лица» будут включать в себя не только личное имущество, но и активы компаний, принадлежащих «заблокированному лицу» или контролируемых таким лицом.

Если же само лицо не имеет активов за рубежом, под удар могут попасть связанные с ним лица и, прежде всего, контрагенты, которые находятся за границей. Для них попавшее под санкции лицо становится токсичным, и они будут вынуждены прекратить или же максимально ограничить отношения с ним.

Сложности во взаимодействии с партнерами 

Нередко персональные санкции, наряду с «заморозкой» активов подсанкционного лица, также включают в себя запрет или ограничение для третьих лиц взаимодействовать с таким лицом. Как правило, запреты прежде всего касаются банковских операций и услуг, а также – на совершение с подсанкционном лицом определенных сделок и пр. 

Самыми тяжелыми являются блокирующие санкции. Попадание в такой санкционный список в первую очередь влечет заморозку активов подсанкционного лица, которыми такое лицо располагает в странах, введших санкции или присоединившихся к ним, а также ограничение совершения таким лицом операций в банках указанных стран. 

Указанным лицам запрещено оказывать какие-либо (прежде всего, банковские) услуги (за некоторыми небольшими исключениями) или продавать им товары, а также действовать в интересах таких лиц, рассказал РАПСИ Вячеслав Ушкалов, управляющий партнер Адвокатского бюро «Плешаков, Ушкалов и партнеры».

«Если это секторальные санкции (распространяются на компании), то попадание в их список лишает подсанкционных лиц привлекать финансирование от лиц, происходящих из стран, которые ввели санкции или присоединились к ним. В частности, последние не вправе (полностью или на определенных условиях) давать подсанкционным лицам займы/кредиты, приобретать их акции или облигации, приобретать у них товары. Как правило, секторальные санкции распространяются на банки, предприятия нефтяной, энергетической и оборонной отраслей», − говорит Ушкалов.

Формально-юридически санкции не ограничивают деятельность подсанкционных лиц за пределами юрисдикций, которые такие ограничения ввели, за исключением санкций США, у тех есть ярко выраженный транснациональный характер, особенно в рамках их валюты.

Вместе с тем, эксперты отмечают, что современные коммерческие сделки включают множество субъектов (например, для транзакций в иностранных валютах используются банки-корреспонденты). Кроме того, отделы контроля (так называемые KYC — know your client) компаний в третьих странах тщательно оценивают риски введения вторичных санкций против них за проведение операций, которые имеют санкционные элементы. 

Этот вид ограничений вводится против компаний и граждан, которые финансово помогают подсанкционным лицам и иным образом содействуют обходу санкций. Критерии установления таких действий зачастую размыты. Как следствие, контрагенты даже дружественных стран могут отказать в проведение транзакции для снижения вероятности наступления для них негативных последствий. 

«Опасность работы с подсанкционными лицами состоит в рисках взыскания с таких стран астрономических штрафов в странах, которые ввели санкции или присоединились к ним. Главным оружием в данном случае выступают мировые валюты – доллар и евро. Именно расчеты в этих валютах влекут наибольшие риски», – констатирует управляющий партнер Адвокатского бюро «Плешаков, Ушкалов и партнеры».

Проверка санкционного лица сложна и обременительна, а риск ошибки слишком дорог, поэтому контрагентам проще просто отказаться от работы с подсанкционным лицом, добавляет Екатерина Дроздова. Иными словами, подсанкционное лицо становится токсичным в международных отношениях.

«Даже если формально санкции не распространяются на какие-то сферы жизни, многие компании предпочтут перестраховаться и просто отказать в сотрудничестве санкционному лицу. Банки и без того осторожны даже в простых, несанкционных ситуациях, но в случае с санкционным лицом у них будут вполне обоснованные сомнения», − говорит Дроздова.

Например, как объясняет эксперт, если у санкционного лица имеется недвижимость за рубежом, то он не сможет сдавать ее в аренду без специального разрешения, оплачивать счета также будет невозможно. 

«На каждое действие нужно будет получать разрешение – оплату садовника, ремонт дома, оплату налогов, счетов и т.д. В ряде случаев такое разрешение выдается сразу на определенные условия: например, в случае включения компании в санкционный список США предусматривается промежуточный период, в течение которого необходимо прекратить отношения с санкционным лицом, но сделки и операции с таким лицом разрешены. В зависимости от того наложен ли запрет на въезд, может действовать и такое ограничение, но оно не обязательно», − поясняет советник консалтинговой компании ITSWM.

Строго говоря, санкционные ограничения одной страны не распространяются на возможности лица в другой стране. Например, санкции Канады не распространяются, по общему правилу, на территорию ЕС, санкции ЕС не распространяются на территорию Турции и так далее.

«Считается, что санкции США самые «сложные», поскольку США могут привлечь к ответственности за нарушение санкций практически любого, если имеется связь с США. Такая связь может быть установлена в большинстве ситуаций, например, в связи с оплатой в долларах, даже если она осуществляется, например, в Турции. Более того, в рамках политического давления и внутренней политики организаций могут быть установлены внутренние ограничения на обслуживание санкционных лиц», – резюмирует Екатерина Дроздова. 

Снять санкции почти невозможно 

Эксперты называют два пути выхода подсанкционных лиц из санкционных списков: это административный путь и судебный. Однако, как показывает практика экспертов, оба они не эффективны и вероятность отмены санкций, в том числе в связи с необоснованным включением в SDN-лист, крайне эфемерна.

«Таких путей два: административный и судебный. И оба неэффективны: вероятность отмены санкций, в т.ч. в связи с необоснованным включением в SDN-лист, крайне эфемерна. Подавляющему большинству лиц это не удается. Исключения имеются, но на то они и исключения, чтобы подтверждать правило. Сложность в крайней размытости критерия попадания под санкции и фактическому затруднению защиты прав на территории недружественной страны (будет проблема найти местного юриста для защиты своих прав и оплатить его услуги – на это надо будет получать отдельные лицензии)», – говорит Вячеслав Ушкалов. 

Отдельной проблемой могут стать обвинения в уклонении от санкций. 

«Существует риск того, что государство, введшее санкции, может потребовать задержания подсанкционного лица в третьих странах по обвинению в санкционных правонарушениях. Такая участь постигла, например, Артема Усса, предпринимателя и сына экс-губернатора Красноярского края. Он был задержан в 2022 году в Италии по обвинениям американских правоохранителей в уклонении от санкций и отмывании денег», – поясняет Валерия Зибарева, юрист юридической фирмы «Томашевская и партнеры». 

Последствия введения санкций схожи в разных юрисдикциях: это заморозка активов, запрет любых транзакций и ограничение въезда в страну (для физических лиц). Ограничительные меры ЕС (регламент ЕС 269/2014) не запрещают подсанкционным лицам въезд на территорию стран ЕС. 

«То, что в публичном пространстве называется «включение компании в санкционные списки», тоже не всегда означает заморозку активов и запрет транзакций. В некоторых случаях ограничения на конкретные компании могут быть наложены в рамках секторальных ограничений: в частности, лицам ЕС запрещены транзакции с ценными бумагами Газпромбанка, но сам банк не включен в санкционные списки.

Таким образом, лицу, внесенному в санкции, прежде всего следует проверить основание и характер введения санкций и, исходя из этого, оценивать последствия», – подчеркивает Зибарева. 

Под ударом семья, дети и даже контрагенты 

Неприятно, если санкционное давление затрагивает не только само подсанкционное лицо, но и членов его семьи, что случается нередко.

Официально супруги или близкие родственники «заблокированных лиц» автоматически не попадают в санкционный список и на них не должны распространяться указанные ограничения. Однако, как отмечает консультант O2 Consulting Ирина Бондаренко, на практике встречаются случаи «особого отношения» к родственникам и детям «заблокированных лиц». 

«Им могут отказать в поступлении в учебные заведения или продлении договора на обучение. Агентства, предоставляющие услуги корпоративного администрирования, также отказываются от сопровождения деятельности компаний, принадлежащих близким родственникам «заблокированного» лица», – резюмирует Бондаренко. 

Как поясняет Роман Хаминский, механизм санкций по своей природе характеризуется значительным давлением не только на непосредственно объект санкционного давления, но и на практически на всех прямо либо косвенно взаимодействующих с ним лиц. 

«Что касается юридических лиц: если компания осуществляет международную деятельность, то операционная деятельность зарубежных дочерних структур будет приостановлена, банковские операции прекратятся, невозможно будет выплачивать сотрудникам зарплату и осуществлять расчеты с контрагентами, возникают существенные финансовые потери. В качестве побочного эффекта может пострадать достаточно большая группа лиц, включая клиентов бизнеса, контрагентов, сотрудников, подрядчиков, что безусловно представляется несправедливым ввиду отсутствия доказанной конкретной вины», – добавляет эксперт. 

Всем, кто сегодня ведет деятельность, связанную с США или ЕС и их союзниками (например, экспортирует или импортирует продукцию), необходимо проверять соответствующие санкционные списки, проводить санкционный аудит компании (своей и контрагента). 

«Это связано с так называемыми вторичными санкциями – ограничениями, применяемыми к лицам, которые взаимодействуют с субъектами, в отношении которых введены санкции, или участвуют в обходе санкций. Этот вид санкций опасен своей неконкретностью и по этой причине совершенной непредсказуемостью», − поясняет Вячеслав Ушкалов. 

В этой же связи следует упомянуть, что в санкционной практике работает так называемое «правило 50%», согласно которому любая компания, которая на 50% и более принадлежит подсанкционным лицам, тоже попадает под эти санкции. В качестве примера риска вторичных санкций эксперт привел такой пример: банк откажется проводить платеж, если в цепочке контрагентов поставки окажется компания, в состав органов управления или акционеров которой входит лицо, связанное с лицом, внесенным в SDN-лист (или даже просто косвенно контролирующее такую компанию). Причем для того, чтобы остановить платеж, достаточно обычного (даже безосновательного и надуманного) подозрения.

«Проверить, попал ли заказчик под санкции, можно на официальных сайтах соответствующих государственных органов стран, которые ввели такие санкции. Например, в США это сайт Управления по контролю за иностранными активами (OFAC), в Великобритании – сайт Министерства иностранных дел и международного развития, в ЕС – сайт Совета Евросоюза. На сайтах зарубежных регуляторов публикуются санкционные списки. Также информацию можно почерпнуть на сайте Торгово-промышленной палаты РФ, где размещена информация об актах государств, которые ввели санкции, о введении ограничительных мер против российских компаний и физических лиц», − объяснил РАПСИ Ушкалов.