Люксембург известен, прежде всего, как международный финансовый центр. Этот статус подкрепляют выводы Ассоциации инвестиционных фондов Люксембурга (ALFI), а также максимальный кредитный рейтинг страны, подтвержденный всемирно известными агентствами. О крупнейшем в Европе центре притяжения инвестиционных фондов, совокупные активы которых превышают 2,4 триллиона евро, РАПСИ рассказали Алан Гобель, партнер юридической компании Arendt & Medernach (Люксембург), и Александр Соколов, заместитель главы московского представительства компании.
РАПСИ: Что так привлекает инвесторов в Люксембурге?
Алан Гобель: Люксембург – высокоразвитый и безопасный финансовый центр. Герцогство первым из европейских стран внедрило законодательство, регулирующее деятельность инвестиционных фондов. Первый закон об инвестиционных фондах был принят еще 25 августа 1983 года. В 1988 году Люксембург первым из стран-членов Европейского союза реализовал Директиву 85/611/ EEC о предприятиях коллективного инвестирования (UCITS). В Люксембурге создана необходимая инфраструктура: это занятые в отрасли специалисты, включая юристов, бухгалтеров, банкиров, налоговые и административные органы, в частности, специальная комиссия по надзору за финансовым сектором (Commission de Surveillance du Secteur Financier, CSSF).
Что касается корпоративного права Люксембурга, то оно отличается гибкостью и позволяет создавать различные виды компаний и товариществ, которые можно встретить в любой высокоразвитой юрисдикции: акционерные общества, общества с ограниченной ответственностью, простые товарищества, товарищества с ограниченной ответственностью и т.д. В прошлом году в Люксембурге была создана организационно-правовая форма товарищества с ограниченной ответственностью (société en commandite spéciale), которая схожа с товариществом с ограниченной ответственностью в англосаксонском праве. При этом компанию можно зарегистрировать в кратчайшие сроки. Люксембургское корпоративное право было заложено еще в 1915 году на базе бельгийского законодательства, принятого в 1912 году. Нормы корпоративного права характеризуются либеральным подходом к ведению коммерческой деятельности, так как в его основе лежит принцип свободы действий при отсутствии прямого запрета. Кроме того, законодательство отличается четко прописанными правилами, регулирующими назначение и снятие с должности менеджеров, исполнение акционерных соглашений, положения об арбитраже.
Что касается споров, Люксембургские суды широко известны своей объективностью и надежностью. Они допускают применение права иностранного государства, а также приведение в исполнение решений иностранных судов.
РАПСИ: Чем Люксембург отличается от Британских Виргинских Островов (БВО) или других популярных оффшорных зон?
Алан Гобель: Компании, зарегистрированные на БВО, являются так называемыми "международными коммерческими компаниями" (IBC), которые не облагаются налогами. Таким образом, они не подпадают под действие соглашений об избежании двойного налогообложения и внесены в черные списки во многих юрисдикциях.
Люксембургские компании имеют статус налогового резидента и облагаются налогом на прибыль, максимальная ставка которого составляет 29,22%, что сопоставимо со ставкой в других странах-членах Евросоюза. Кроме того, люксембургские компании выплачивают ежегодно налог с собственного капитала в размере 0,5% от суммы чистых активов. Компании подпадают под действие многочисленных соглашений об избежании двойного налогообложения, которые были подписаны Люксембургом, а также Директив Европейского союза. Например, Директив ЕС о дочерних и материнских компаниях, Директив о процентах и выплатах. В сочетании с некоторыми особенностями налогового законодательства Люксембурга, как, например, отсутствие налога у источника на процентный доход, роялти, сделки и инвестиции могут быть эффективно структурированы через люксембургскую компанию с соблюдением принципа прозрачности.
РАПСИ: Владимир Путин в послании Федеральному собранию в декабре 2013 года заявил о необходимости деофшоризации российской экономики. Вы не ожидаете каких-либо проблем в связи с готовностью России бороться с офшорами?
Алан Гобель: Нет, потому что Люксембург не является офшором. Это не та страна, в которой можно спрятать активы, если начато уголовное расследование или проводятся операции по борьбе с отмыванием денег. Люксембург соблюдает и внес в законодательство все международные стандарты в том, что касается обмена налоговой информацией, руководствуясь, в частности, стандартами Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Кроме того, в протоколе к соглашению об избежании двойного налогообложения между Россией и Люксембургом есть положение об обмене информацией по запросу. Тяжело предоставить большие гарантии, помимо уже существующих между Россией и Люксембургом.
РАПСИ: В ноябре агентство Reuters сообщило, что "Люксембург, Кипр, Британские Виргинские Острова, Швейцария и Сейшельские острова не соответствуют международным стандартам по налоговой прозрачности, что создает риски для инвестиций в этих странах". Вы только что сказали, что Люксембургу есть, что предложить инвесторам и что герцогство не является "налоговой гаванью". Тогда чем объяснить прозвучавшую критику в адрес Люксембурга?
Алан Гобель: ОЭСР подтвердила, что действующее законодательство Люксембурга соответствует ее стандартам. Речь идет скорее о практической стороне вопроса, поскольку при любом изменении в законодательстве есть вероятность возникновения практических сложностей или появления проволочек. Например, Директива ЕС по сбережениям, которая регламентирует обмен информацией в рамках Евросоюза, была принята в 2003 году, однако в отдельных его странах-членах до сих пор существуют проблемы с реализацией этого документа. Необходимо также учитывать, что Люксембург получает существенное количество запросов в основном из Франции и Германии при ограниченности возможностей местных налоговых органов. Власти Люксембурга официально заявили о следовании стандартами ОЭСР. Надеюсь, что в ближайшей перспективе все оставшиеся вопросы в этой связи будут сняты.
РАПСИ: О каком-либо давлении со стороны российских регуляторов в настоящее время речь не идет?
Алан Гобель: Для этого нет никаких предпосылок. Если у российского банка есть дочерняя структура в Люксембурге, ее деятельность находится под надзором. Центробанк России и специальная комиссия по надзору за финансовым сектором Люксембурга подписали меморандум о взаимопонимании, который позволяет им обмениваться данными о дочерних структурах российских банков в Люксембурге. Разумеется, при этом речь не идет об обмене информацией о клиентах банков.
Что касается предоставления информации по запросу российских налоговых органов, стоит отметить, что в этом случае необходимо выполнение ряда условий в соответствии со стандартами ОЭСР. Так, запрашиваемая информация должна быть необходима для налоговых целей в стране, подающей запрос, что исключает попытки получения этой информации под надуманным предлогом и запросы относительно неограниченного круга лиц (fishing expeditions). Например, российские власти не могут запросить список всех налоговых резидентов России, имеющих счета в Люксембурге.
При оформлении запроса должны быть предоставлены точные данные в соответствии со стандартами ОЭСР: сведения о лице, в отношении которого проводится проверка, какая конкретно информация требуется и для каких целей. Наконец, причина направления запроса именно в Люксембург. В отличие от некоторых стран, которые не руководствуются этими стандартами и трактуют их максимально широко, Люксембург придерживается очень узкой трактовки, соблюдая принцип конфиденциальности.
РАПСИ: Из какой страны у вас больше всего клиентов?
Алан Гобель: Это зависит от отрасли. Если мы говорим об инвестиционных фондах, это США, Германия и Швейцария, а также ряд других стран-членов ЕС. В банковской отрасли "лидерами" будут, очевидно, Германия, Швейцария и Франция. Люксембург, повторюсь, очень интернационален, сюда стекаются инвесторы со всего мира.
РАПСИ: Что американцев привлекает, в первую очередь? Особенности корпоративного права или налоговые преимущества?
Алан Гобель: На самом деле, и то, и другое. Американцы занимаются инвестициями в Европу, им требуется соответствующая база для этих целей. Люксембург выигрывает от своего географического расположения, находясь в сердце Европы. Создав здесь инвестиционную платформу, наши клиенты получают возможность вкладывать средства в недвижимость, private equity, банковский сектор на территории всей Европы, а также проводить операции внутри своей группы. Такой же тренд демонстрируют и наши клиенты из Азии, которым необходима платформа для работы в Европе. Ключевыми факторами при принятии решения помимо географического расположения являются также опыт и репутация в сочетании с инновационными решениями. Таким образом, нельзя сказать, что все сводится к налоговому режиму и особенностям корпоративного права.
РАПСИ: Насколько большая у вас "российская" клиентская база?
Александр Соколов: Люксембург позиционируется как диверсифицированный финансовый центр, мы работаем с клиентами со всего мира: США, Китая, Европы, Южной Африки. На данный момент доля клиентов из России и СНГ сравнительно невелика.
Алан Гобель: В то же время Люксембург всегда поддерживал хорошие отношения с Россией. Еще в 1974 году в Люксембурге появился банк East-West United, который был дочерней структурой Внешторгбанка. В начале этого года Газпромбанк учредил дочернюю кредитную организацию в Люксембурге. Надеемся, что и другие компании последуют этому примеру.
РАПСИ: Много в Люксембурге компаний, принадлежащих россиянам? Существует ли какая-либо статистика?
Алан Гобель: В Люксембурге конфиденциальность имеет большое значение. Все вопросы, связанные с профессиональной тайной, строго регламентированы. Основная цель – защита частной жизни. Для нас это очень важно, и мы выступаем в защиту существующих принципов. По этой причине собрать такие данные невозможно. В открытых источниках эта информация не представлена.
При этом принцип профессиональной тайны открыл отнюдь не Люксембург. Соответствующее положение, появившееся в Уголовном кодексе Люксембурга, было заимствовано из французского Уголовного кодекса благодаря Наполеону. То есть это французское изобретение.
РАПСИ: Полагаете, Люксембургу не придется рано или поздно поступиться своими принципами?
Алан Гобель: Хороший вопрос. Как я уже сказал, в Люксембурге большое внимание уделяется проблеме защиты частной жизни и профессиональной тайны. Другое дело, когда проводится уголовное расследование или существуют подозрения в отмывании денег.
Многие уже забыли, что именно Люксембург первым из стран-членов ЕС принял закон о борьбе с отмыванием денег в 1973 году. Герцогство входит в число государств-основателей как ОЭСР, так и Евросоюза, и в случае изменения международных стандартов Люксембург готов к их имплементации и соблюдению. Однако Люксембург не намерен внедрять законодательные нормы, за счет которых он может стать менее конкурентоспособным.
РАПСИ: Что привлекает в Люксембурге российских инвесторов?
Алан Гобель: Соглашение об избежании двойного налогообложения было подписано между Люксембургом и Россией еще в 1993 году. Это соглашение основано на модели ОЭСР, по которой ставка взимаемого налога была установлена в размере 10%. Согласно вступившему в силу в январе этого года протоколу к соглашению об избежании двойного налогообложения была ставка взимаемого налога была снижена до 5%. Таким образом, в этом плане Люксембург сегодня ничем не отличается от других юрисдикций, популярных среди российских инвесторов.
РАПСИ: Как российские клиенты отреагировали на изменение условий соглашения об избежании двойного налогообложения?
Алан Гобель: Пока рано судить. Мне кажется, что благодаря этим изменениям все больше инвесторов из РФ будут присматриваться к Люксембургу. По нашим наблюдениям, приход в Люксембург ряда клиентов способствовал повышению интереса со стороны других лиц.
РАПСИ: Как в этом смысле повлиял банковский кризис на Кипре?
Алан Гобель: Сложно сказать. После банковского кризиса на Кипре интерес к Люксембургу существенно вырос, однако это не означает, что клиенты стали массово выводить свои активы с Кипра. Большинство из них готовилось к ухудшению ситуации, присматриваясь к другим юрисдикциям. В свете ратификации протокола и вступления в силу изменений к соглашению об избежании двойного налогообложения, возможно, в этом году произойдет некоторая передислокация. Поживем - увидим.
Александр Соколов: По нашим наблюдениям, реальный интерес к Люксембургу проявили компании с непростой внутренней организацией, управляющие большими объемами инвестиций. Дело в том, что система налогообложения в Люксембурге имеет свою специфику, многое зависит от характера бизнеса. Для крупных компаний, вовлеченных в международные операции, дополнительные расходы не так ощутимы.
РАПСИ: Ваших российских клиентов интересуют только налоги или они выбирают Люксембург также по другим причинам?
Александр Соколов: Насколько мы можем судить, налоговый режим не является решающим фактором для компаний из РФ, решивших работать в Люксембурге. Основным стимулом для них является возможность привлекать инвесторов в Россию и создавать совместные предприятия на нейтральной территории. Предположим, есть китайский инвестор и российская компания. Необходимо создать совместное предприятие. Где оно должно быть зарегистрировано - в Китае или в России?
На мой взгляд, оптимальный вариант - альтернатива. Именно поэтому в таких случаях компании нередко выбирают Люксембург, где они могут оперативно и без лишних проблем принимать решения по крупным сделкам, то есть предпочтение определяется удобством ведения бизнеса и правовой защитой. В том, что касается налогов, во многих странах существуют льготные режимы налогообложения или налоги попросту отсутствуют. С Люксембургом все несколько иначе.
Выбор Люксембурга обусловлен, в первую очередь, стремлением компаний получить правовую защиту и работать в условиях финансовой стабильности, учитывая, что кредитный рейтинг Люксембурга находится на уровне ААА и был недавно подтвержден тремя агентствами - Fitch Ratings, Moodys и S&P. Именно поэтому иностранные инвесторы верят в стабильность финансовой системы страны.
Алан Гобель: К моему сожалению, налоговый режим - не самое главное. Если сравнить ставки налога на прибыль и подоходного налога в России, Люксембурге или других странах ЕС, станет очевидно, что налоги выгоднее платить в России. Естественно, никто не хочет платить больше, чем необходимо в соответствии с законодательством. Но существует множество других факторов, одними налогами дело не ограничивается. Зачастую корпоративное право, финансовое законодательство, правовая определенность и надежность судов играют ключевую роль. "Если мы идем на сделку, нам необходима правовая определенность. Если придется платить налоги, мы их заплатим", - так рассуждают многие компании.
РАПСИ: Возможно, Люксембург – идеальное место для организации бизнеса. Где ваши клиенты предпочитают судиться? В Лондоне?
Алан Гобель: У вас может быть компания или фонд в Люксембурге, в то время как акционерное соглашение может регулироваться английским правом. Почему английским? Возьмем уже приведенный Александром пример с российско-китайским совместным предприятием. Не факт, что обе стороны знакомы с особенностями люксембургского права. При этом китайская сторона может иметь смутное представление о российском праве, а российская не иметь никакого представления о китайском праве. Компании по всему миру предпочитают опираться на английское право в подобной ситуации. Я не специалист по английскому праву, но, насколько я понимаю, оно сбалансировано и гарантирует высокую степень защиты.
Беседовали Ингрид Берк и Владимир Ядута.
