Какие условия в испанской тюрьме, чем отличается испанское правосудие от российского и почему испанское следствие произвело "чудовищное впечатление" в интервью РАПСИ рассказал адвокат Александр Гофштейн.

- Вы провели год в испанской тюрьме (см. справку в конце текста - ред.), оказавшись в роли своих подзащитных, Вам предъявили обвинения и судили, изменилось ли Ваше мировоззрение?

- Я еще сильнее убедился в том, что каждый гражданин нуждается в защите. Появилось более четкое и глубокое понимание того, в каком положении находится человек, обвиненный в преступлении. Я стал острее чувствовать его беду.

- Что из себя представляет испанская тюрьма?

- Условия и режим содержания в испанской тюрьме плохо сочетаются с нашим представлением о тюрьме. Конечно, это неволя. Вместе с тем, сотрудники пенитенциарной системы Испании не преследуют цели унизить или сломать человека, его натуру, характер, его человеческое Я. Перед ними стоит задача изолировать человека - они это делают. Они не забывают, что под стражей продолжает оставаться человек, тем более, что он еще не осужден. А осужденный - тоже человек, и они об этом помнят. И именно этим пониманием объясняется отношение к так называемому контингенту.

- А подробнее про быт, как часто, например, меняют постельное белье, чем кормят?

- Раз в неделю белье и одежду заключенного отдают в прачечную. Очень, подчеркну, очень пристойное питание: обильное, свежее. Также можно купить желаемые продукты за деньги, которые передают с воли из расчета 65 евро в неделю.

Есть возможность ежедневно звонить домой по пять минут. Это не бог весть что, но дает возможность сохранять и поддерживать связь с семьей. Один раз в неделю - свидание через стекло. Помимо этого одно двухчасовое свидание в месяц, так называемое "семейное", когда можно пообщаться с родными в отдельной комнате. Также есть еще так называемое "интимное" свидание, тоже один раз в месяц продолжительностью два часа.

В тюрьме есть спортзал, библиотека, бассейн.

Не забывайте, для человека, находящегося под стражей, обилие свободного времени – большая беда. И если ты это время не заполнишь, то выход только один - биться головой об стену.

- Даже, несмотря на такие комфортные условия…

- Ничто так не гнетет, как неволя. И чтобы этого не происходило, организаторы пенитенциарного учреждения стараются занять человека. Конечно, никого насильно не принуждают. Принудительного труда там нет. Ты можешь заниматься изучением иностранных языков, компьютерным делом, посещать школу изобразительных искусств, есть гончарная мастерская. Там есть отделения школы и университета для тех, у кого нет образования, но есть желание учиться.

- Есть ли в тюрьме Интернет?

- Как вы понимаете, Интернет - это возможность связи и, конечно, такая возможность строго контролируется, если ты занимаешься компьютерным делом. Но они создали аналог этого – пожалуйста, разговаривай по телефону.

- Чем Вы занимались?

- Я читал книги, мне привозили из России огромные посылки. Я читал 24 часа в сутки. Еще занимался спортом, когда было настроение. Читал только художественную литературу.

- "Преступление и наказание" Достоевского?

- Нет, нет, это было тяжеловато в такой обстановке. Читал классику, беллетристику, воспоминания, все подряд, чтобы отвлечься.

- А испанский выучили?

- Испанский выучил в том объеме, который необходим для участия в судебном заседании. Хотя, у меня был переводчик, но я все понимал. Я прожил там на свободе три года, когда суд отпустил меня под залог. Невозможно жить без языка, вот я его и освоил на бытовом уровне.

- Вы один были в камере?

- Какое-то время один, потом нас было двое. Там камеры рассчитаны только на двух человек.

- Вы считаете эта история стала для Вас испытанием или полезным уроком?

- Это не должно было случиться, это не было полезным. Это была чудовищная трагедия, несправедливость, которую пережила моя семья. Эта история стоила жизни моему отцу. Ничего объяснимого и закономерного я здесь не вижу. Давняя формула, что человек рожден для счастья подлежит серьезной коррекции. У каждого в жизни бывают испытания и невзгоды. На нашу семью выпало вот такое. Но, слава Богу, всем нам вместе хватило сил это пережить, кроме отца. Однако меня никто не сломал.

- Предполагали ли Вы, что все удачно закончится?

- Удачей это не назовешь. Повторю – трагедия, оставившая шрамы на сердцах самых дорогих мне людей, потеря отца. Что же касается правовой стороны дела, то я,  конечно, старался трезво оценить эту ситуацию, я смотрел на нее не как обвиняемый, а все–таки отстраненно. Я понимал, что при соблюдении закона, меня обязаны оправдать, потому что я ничего противозаконного не совершал.

- Но были такие минуты, когда Вы падали духом?

- Конечно, я думал о том, что если это кто то это затеял, посадил меня в тюрьму на такой длительный срок, то, наверное, будет бороться за то, чтобы обвинения подтвердились. Я понимал, что у нас очень сильный противник - Генеральная прокуратура Испании. Тем активнее и усерднее мы боролись.

- Можете сравнить российскую прокуратура и испанскую. Есть принципиальные отличия?

- Испанский обвинитель и следственный судья на меня произвели чудовищное впечатление. Они оказались  готовы ради доказывания собственных бредней,  перешагнуть через закон, человеческую судьбу. Абсолютное пренебрежение законом. Я в этом убедился на личном примере. Конечно, я не могу говорить обо всем корпусе следственных судей, но вот те персонажи, которые встречались на моем пути, оставили тяжелейшее впечатление. Им  невозможно ничего доказать

- То есть в Испании тоже есть понятие "честь мундира"?

- Я не могу сказать, связаны ли их действия с этим понятием. Может быть сильные антироссийские настроения, вот, они создали себе представление о русской мафии, и в их представлении там обязательно должен быть адвокат, как в итальянских фильмах. Вот такой адвокат попал в поле их зрения.

- Когда Вас задержали, адвокат Генрих Падва на пресс-конференции выдвигал версию, что ваше задержание связано с российско-грузинскими отношениями на тот момент, что большую роль в этом деле сыграла политика. Вот, Вы наверняка много раз обдумывали эту ситуацию, можете объяснить, кому это было нужно?

- Я не знаю... Что бы я не сказал, все это гипотезы, не подтвержденные ничем. Я могу сказать только одно: на пустом месте, без политической подоплеки, эта история не могла появится. Настолько нелепой и беспочвенной она является.

- После того как Вас отпустили под залог, как Вы обустроились на свободе?

- Снимали квартиру сначала в Мадриде, потом в Марбелье, потому что там дешевле.

- Услуги испанских адвокатов дороже, чем в России?

- Намного. У меня были прекрасные адвокаты.

- А Ваше пребывание в Испании Вы финансировали сами или Вам помогали друзья?

- Конечно сам. Мы там прожили четыре года втроем - я, жена и ребенок, не работая. Понимаете сколько это денег, плюс еще большие расходы на адвокатов.

- Можете сказать сколько Вы потратили ?

- Потратил, практически все, что у меня было.

- По российским законам оправданный человек имеет право на компенсацию. Сколько Вам испанские власти заплатили?

- Нисколько. Я не обращался по одной причине: я за четыре года очень устал от испанской юстиции. Вторая причина очень прозаична: у меня кончились деньги на адвокатов. А  испанское судопроизводство организовано таким образом, что право голоса имеют только юристы, я не могу сам защищать себя.

- Сравнивая испанское и российское правосудие, в чью пользу Вы бы высказались. Известна, например, медлительность испанских судов.

- Если это стадия следствия, то складывается впечатление, что в Испании предварительного следствия просто нет. Можно было бы сказать, что его вообще не существует, если бы не одно но. Это колоссальный срок, который человек проводит, числясь за следственными органами. Следствия вроде бы нет, но на эту стадию уходят годы. Поэтому никаких преимуществ испанского предварительного следствия перед российским я не вижу.

Что касается суда, то здесь совершенно другая история. Испанский суд – независимый и  мудрый, уважающий закон. Он не подвержен влиянию ни со стороны властей, ни со стороны СМИ. Ничего, кроме закона, испанский суд не интересует. И это одно из величайших достоинств. Видимо, на политическом уровне существует понимание важности судебной власти.

Кроме того, испанские судьи работают в условиях, не имеющих ничего общего с конвейером, на котором работают российские судьи. Совершенно другая нагрузка, график работы. Испанский суд в два часа дня закрывается, и судьи идут отдыхать, обедать, повышать свой профессиональный уровень. Они не работают на износ как наши. Такого, чтобы у одного судьи на один день назначено пять или шесть уголовных дел, им даже не присниться. При том, что Испания небогатая страна, суды прекрасно оснащены. Там, конечно, нет хрустальных люстр и паркета, но звукозапись процесса - есть, а это 50 процесса успеха, когда происходившее в процессе отражается не так, как хочется суду или секретарю судебного заседания, а объективно. Более того, копия записи выдается участникам процесса в тот же день после окончания судебного заседания. И пожалуйста, работайте, нет споров о том, кто и что говорил. Суд снискал себе колоссальное уважение в народе. Немыслимая вещь спорить с испанским судьей, тем более ругаться. У нас это сплошь и рядом, к сожалению.

Любовь Ширижик, РАПСИ

Справка

Александр Гофштейн защищал:

- бывшего Председателя Верховного Совета СССР Анатолия Лукьянова по делу ГКЧП. Он был амнистирован;

- Игоря Бушнева по обвинению в убийстве отца Меня. Он был оправдан Сергиево-посадским судом из-за недостатка улик;

- следователя Следственного комитета МВД РФ Павла Зайцева, обвиняемого в проведении незаконных обысков у подозреваемых в крупной контрабанде мебели, впоследствии реализовывавшейся через торговые центры "Три кита" и "Гранд". По первому приговору Зайцев был оправдан. После повторного процесса суд приговорил его к условному сроку;

- сотрудников Государственного таможенного комитета, обвинявшихся в превышении должностных полномочий относительно экспортеров мебели Зуева и Латушкина. Чиновники оправданы;

- Фрэнка Элькапони, обвинявшегося в покушении на сбыт 1 кг кокаина. Суд установил, что наркотики подброшены обвиняемому и оправдал его;

- врачей-трансплантологов, оправданных Мосгорсудом по обвинению в убийстве;

- заместителя начальника правового управления ООО "ЮКОС-Москва", управляющей компании "ЮКОСа" Светлану Бахмину. Ее приговорили к 6 с половиной годам лишения свободы;

- Вячеслава Иванькова, известного под кличкой Япончик, обвинявшегося в убийстве в двух граждан Турции. Суд присяжных единогласно оправдал Иванькова;

- в кассационной инстанции Мосгорсуда защищал Владимира Макарова, осужденного районным судом на 13 лет лишения свободы за педофилию в отношении собственной дочери. Ему снизили наказание до 5 лет;

- известного российско-грузинского криминального авторитета Захария Калашова, подозреваемого в создании организованной преступной группы и отмывании денег. Во время его защиты Гофштейн был задержан 23 ноября 2006 года в здании мадридской тюрьмы, где он навещал своего подзащитного. Испанская полиция заподозрила Гофштейна в причастности к деятельности преступной группировки. 1 июня 2010 года испанский суд приговорил Калашова к 7,5 годам лишения свободы, а  Гофштейн был оправдан и вернулся в Россию.