Накануне пятого всероссийского съезда адвокатов, состоявшегося 26 апреля 2011 года в Москве, Федеральная палата адвокатов (ФПА) РФ подготовила очередной ежегодный доклад о состоянии системы отечественного уголовного судопроизводства (полный текст имеется в распоряжении РАПСИ/infosud.ru).

Цель написания и обнародования документа - оптимизировать уголовно-правовую политику государства и содействовать эффективной защите прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации. РАПСИ публикует наиболее значимые выдержки из данного доклада.

Пределы ограничения прав и свобод человека и проблема их нарушения в России

Конституция РФ устанавливает, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц; обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч. 3 ст. 55).

Адвокаты озабочены тем, что существующие рамки законного ограничения прав человека и гражданина далеко не всегда соответствуют конституционным целям и отражают реальные потребности общества и государства в таком ограничении. В этой связи адвокаты расширяют практику своего участия в конституционном судопроизводстве, и во многих случаях решения Конституционного суда РФ, затрагивающие вопросы ограничения прав и свобод, нивелируют недостатки законодательного регулирования.

ФПА РФ вынуждена констатировать: проблема нарушения прав и свобод человека в нашей стране, хотя и имеет законодательные аспекты, по существу является правоприменительной проблемой. Основной объем таких нарушений приходится на правоприменение, что обусловлено неблагополучием в деятельности соответствующих государственных институтов.

В результате Россия сохраняет лидерство по числу жалоб в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). Из ежегодного итогового доклада, опубликованного на сайте ЕСПЧ, следует, что к концу 2010 года число обращений из нашей страны составило треть (28,9 %) всех жалоб, поступивших в суд (40925). По сравнению с предыдущим годом число жалоб на Россию увеличилось на 3 %: в 2010 году было подано около 14 000 жалоб, а в 2009 году – 13 600.

В 2010 году против России было вынесено 204 решения по существу (на шесть меньше, чем годом ранее). Чаще всего ЕСПЧ находил нарушения прав на гуманное обращение (102 нарушения), на свободу и безопасность (89 нарушений), на справедливый суд и эффективную защиту (55 нарушений).

Роль суда в обеспечении прав и свобод граждан

Судебная защита прав и свобод – основополагающая функция судебной власти. Она может быть реализована только в условиях разделения государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную, когда обеспечено равновесие и взаимное сдерживание властей, каждая из которых должна быть самостоятельна в сфере своей ответственности.

Суды общей юрисдикции контролируют органы исполнительной власти, конституционные (уставные) суды – законодателя.

Если к этому добавить акты, выносимые судами по жалобам граждан на действия и бездействие должностных лиц, мы увидим громадный объем правообеспечительной (правозащитной) работы судов в их взаимоотношениях с органами, представляющими иные ветви власти государства.

От суда ожидают многого потому, что это – конечная инстанция в решении правовых споров, что суд представляется более доступным для граждан в сравнении с иными государственными органами. Во всяком случае, суд должен быть таковым.

Реалии судебной реформы в современной России

Позитивные результаты того, что сделали современные реформаторы судебной системы, вполне очевидны. Суд номинально отделен от администрации, и созданы предпосылки для его превращения в реальную ветвь власти. При всех существующих сложностях защита граждан и юридических лиц от произвола стала реально возможной, возникла надежда на создание в стране административной юстиции. Суды присяжных доказали свою жизнеспособность и необходимость для общества.

Действует Конституционный суд РФ. Создана и успешно функционирует система арбитражных судов. В целом обеспечена несменяемость судей. Номинально признаны, частично имплементированы в отечественное законодательство и оказывают влияние на правоприменительную практику международные нормы об основных гарантиях прав лиц, подвергнутых задержанию или заключению под стражу.

Наблюдается относительное благополучие с реализацией в стране права на доступ к правосудию. Успешно обновляется гражданское право России, что приближает страну к общепризнанным международным стандартам правового регулирования экономической жизни.

Вместе с тем со второй половины 1990-х годов, и особенно с 2000 года, проявились определенные негативные тенденции. В 2000-м и 2004 годах был изменен срок полномочий судей. Сначала пожизненное назначение без ограничения срока было заменено назначением до достижения 65-летнего возраста, то есть срок реального пребывания в должности ранее назначенных пожизненно судей был уменьшен.

Затем судьи получили "прибавку" к сроку службы: по инициативе президента его продлили до 70 лет, – но только после того, как были уволены судьи, достигшие 65 лет. С 2000 года порядок изменения срока полномочий судей был упрощен: этот вопрос изъят из предмета регулирования конституционного закона и решается теперь обычным федеральным законом (как известно, принять и изменить федеральный конституционный закон гораздо сложнее, нежели федеральный).

С сожалением приходится констатировать, что, по многим оценкам, высок уровень коррумпированности суда и правоохранительных органов. Например, на состоявшемся 13 января 2011 года заседании Совета при президенте РФ по противодействию коррупции глава Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин признал, что 34 % коррупционеров в нашей стране – сотрудники правоохранительных органов.

Кроме того, нередко вызывает нарекания профессиональная компетентность судей и сотрудников правоохранительных органов, что в равной степени относится, к сожалению, и к адвокатам. Обвинение, истолковывая свою функцию по ее названию, а не по смыслу закона, зачастую преследует не за само преступление, а только за то, что лицо оказалось привлеченным к уголовной ответственности. Адвокаты сталкивались с ситуациями, когда и следователи, и судьи, на словах сомневаясь в виновности обвиняемых и подсудимых, отказывались прекращать уголовное преследование и выносить оправдательные приговоры, ссылаясь на отсутствие такой практики.

На сегодняшний день привлечение к уголовной ответственности и тем более направление дела в суд в большинстве случаев фактически означают осуждение человека. Надежда на то, что судья оправдает подсудимого, невелика: в 2010 году в России было оправдано 0,8% подсудимых, что не отличается от соответствующего показателя за 2009 год.

К тому же значительная часть оправдательных приговоров была отменена вышестоящими судами: в отношении оправданных судом первой инстанции по делам публичного и частно-публичного обвинения 2328 человек апелляционная инстанция отменила 782 оправдательных приговора, а кассационная – 597, что составляет 59,2 % от общего числа оправдательных приговоров. Таковы данные судебного департамента при Верховном суде РФ.

Большая часть прекращенных уголовных дел приходится на мировые суды, рассматривающие дела небольшой и средней тяжести, которые можно прекратить в связи с примирением сторон. В 2010 году мировыми судами прекращены дела в отношении 186366 лиц, что составляет 69,2 % от общего числа лиц, в отношении которых прекращены дела.

Суды по-прежнему удовлетворяют основную часть ходатайств следствия о назначении самой строгой меры пресечения – заключения под стражу (90,2 % в 2009 году, 90 % в 2010 году), а практика продления срока содержания под стражей близка к стопроцентному удовлетворению ходатайств (98,1 % в 2009 году, 97,9 % в 2010 году).

В 2010 году наметилась тенденция к уменьшению числа ходатайств следователей об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, но цифры свидетельствуют о том, что эта тенденция пока незначительна.

Практика применения мер пресечения, альтернативных заключению под стражу, но более действенных, чем подписка о невыезде, пока фрагментарна. Так, из почти миллиона лиц, взятых под стражу на стадии предварительного следствия или дознания, под залог в последние полтора года вышли 2068 человек, причем четверть из них – в Смоленской и Белгородской областях. Определяемая судом сумма залога в 112–254 раз превышает среднюю заработную плату по регионам. Даже в экономически сильных регионах это практически не оставляет шансов на свободу абсолютному большинству из тех, к кому может быть применена данная мера.

При этом по сравнению с европейскими странами, где, как правило, залог применяется очень широко, нарушений условий залога у нас на порядок меньше.

Занимая наряду с США и Китаем одно из первых мест в мире по числу заключенных (на 1 января 2011 года в учреждениях УИС, по данным ФСИН России, содержалось 819,2 тысяч человек, Россия имеет правосудие и правоохранительную систему, эффективность и авторитет которых подчас ставятся обществом под сомнение.

Реальные показатели преступности при этом остаются стабильно высокими, что свидетельствует не только об определенном социальном неблагополучии, но и о невысокой эффективности правоохранительных органов.

Суд как вид правоохранительной структуры

В силу особенностей развития нашего государства его правоохранительные структуры не всегда и не во всем контролировались даже верховной властью, в иные эпохи становясь влиятельной политической силой.

Стереотип обвинительного уклона в деятельности судов, нередко закрывающих глаза на недобросовестную подготовку дел, на фальсификацию доказательств обвинения органами дознания и следствия, превращает суды, по сути, в одну из правоохранительных структур. Отсюда и более широкие, системные проблемы всей сферы юстиции: от переполненности следственных изоляторов и тюрем до большого числа следственных и судебных ошибок.

При правосудии, ограничивающем вынесение оправдательных приговоров, качество предварительного расследования не может быть обеспечено в принципе. Ведь даже уголовные дела, в которых полностью отсутствует доказательственная база в отношении обвиняемого, "успешно" рассматриваются судами и завершаются обвинительными приговорами, правда, иногда с назначением относительно мягкого наказания. В результате компетентность следствия и дознания, качество расследования уголовных дел катастрофически падают.

Одним из свидетельств этому служит тот факт, что органы уголовного преследования нередко прибегают к неправовому доказыванию, то есть обоснованию обвинения ненадлежащим образом собранными, неполноценными доказательствами. Для этого они, в частности, используют экспертные заключения, полученные от профессионально некомпетентных лиц.

Получает все более широкое распространение практика обоснования решений следственных и судебных органов, в том числе о применении меры пресечения в виде заключения под стражу и о продлении срока содержания под стражей обвиняемых, результатами оперативно-розыскной деятельности, например справками оперуполномоченных («имеются сведения, что, оставаясь на свободе, обвиняемый может скрыться"; "имеются сведения, что, оставаясь на свободе, обвиняемый может уничтожить доказательства и помешать расследованию"). Заявления стороны защиты по поводу того, что подобные справки и их содержание не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам УПК РФ, так как не проверены путем производства следственных действий в установленном законом порядке, во внимание не принимаются.

Случаи, когда подозреваемые в совершении преступления попросту "назначены" сотрудником правоохранительной структуры, проводящим предварительное расследование, к сожалению, не редкость.

Представляется, что реформирование органов внутренних дел, предусмотренное федеральным законом от 7 февраля 2011 года № 3-ФЗ "О полиции", не решит всех проблем, связанных с работой этой структуры. В частности, установленные новым законом формы общественного контроля недостаточны для реального контроля над деятельностью полиции.

Но ключевая проблема заключается в том, что реформа МВД должна быть сопряжена с преобразованием всей сферы юстиции. Успех этой реформы невозможен без позитивных сдвигов в судебной системе. Необходима совокупность преобразований, направленных на то, чтобы в полной мере обеспечивалось соответствие правоприменительной практики тем принципам, которые заложены в Конституции РФ и международных правовых актах, касающихся соблюдения прав и свобод человека. Перемены в уголовной юстиции должны тщательно готовиться и осуществляться системно, путем реализации комплекса законодательных и организационных мер.

Системные проблемы юстиции

В числе первых негативных явлений в сфере юстиции было введение федеральным законом от 15 декабря 2001 года № 169-ФЗ, внесшим дополнения в закон "О статусе судей в Российской Федерации", шестилетних сроков полномочий для руководителей судов с возможностью повторного их назначения президентом РФ по представлению председателя Верховного суда РФ и существенное расширение их полномочий. В результате появилась возможность влияния на суды через администрацию президента, и судебная система, по сути, встроилась в вертикаль президентской власти.

Сегодня каждый конкретный состав суда может контролироваться одной из сторон процесса либо иными заинтересованными лицами. Среди причин этого – широчайшие полномочия, предоставленные председателю суда. Одна только практика распределения председателем дел между судьями, когда он имеет неограниченную возможность для того, чтобы конкретное дело попало к конкретному судье, является лазейкой для непосредственного влияния на суд не только политических или хозяйственных, но и криминальных структур.

По существу, суд функционирует как обычная бюрократическая структура, что влечет за собой все недостатки, присущие ведомственности. Отрицательный итог такой ситуации состоит в том, что неформальные механизмы принятия решений нередко доминируют над формальными, отраженными в законе.

Неформальные отношения складываются, в частности, у судей с должностными лицами органов уголовного преследования. Особенно часто это происходит там, где судьи имеют опыт следственной и оперативной работы в той же местности.

Серьезным изъяном нашей судебной системы остается так и не преодоленная перегруженность судей, в результате которой у них просто не хватает времени на тщательную проверку версий обвинения и защиты. Ведь при нагрузке в 300–500 и более дел в год (это обычная нагрузка на судью в крупном городе) надо соблюдать процессуальные сроки, писать процессуальные документы, стараться, чтобы судебное решение осталось в силе. В таких условиях проще принять сторону обвинения. Есть судьи, никогда в своей практике не выносившие оправдательных приговоров. И таких становится все больше.

Помимо всего прочего, возможности для защиты обвиняемых и подозреваемых от уголовного преследования уменьшаются в связи с тем, что ограничивается право осуществлять профессиональную деятельность в отношении адвокатов, имеющих родственные отношения с судьями, а также адвокатов из числа судей в отставке.

Главная цель данного запрета – устранить условия для развития коррупции в судах. Однако нет никаких данных, которые свидетельствовали бы о том, что после установления этого запрета масштабы коррупции уменьшаются. В то же время в зарубежных странах, где подобный запрет не установлен, коррупция не имеет такого размаха, как в России.

Адвокатское сообщество обеспокоено тем, что нарушается принцип оказания квалифицированной юридической помощи. Особенно остро это проявляется в использовании некорректно сформулированной нормы частей 1 и 3 статьи 56 УПК РФ, определяющей понятие «свидетель», для вызова адвоката на допрос по делу его подзащитного, признания его свидетелем по этому делу и его дальнейшего отстранения.

Это нарушение права на защиту (и профессиональных прав адвоката) существует многие годы, укореняется в некоторых регионах России, и уже стало причиной обращения уполномоченного по правам человека в РФ в правоохранительные органы, ответственные за ее применение.

Столь же распространенной практикой воспрепятствования деятельности адвоката является установленный в следственных изоляторах Минюста России отказ в доступе адвоката к своему доверителю, находящемуся там под арестом. Вопреки требованиям законодательства и соответствующих судебных решений, от адвокатов требуют разрешение от следственных или судебных органов на доступ к арестованному. Встречаются также случаи сокрытия места нахождения арестованного доверителя, обыска адвокатов в СИЗО, прослушивания их бесед с подзащитными и т.п. Достаточно широко распространено различного рода давление на адвокатов, незаконные обыски в адвокатских конторах, осуществление в отношении адвокатов, в обход действующего законодательства, оперативно-розыскных мероприятий, возбуждение сфабрикованных уголовных дел, что нередко полностью нейтрализует возможности защиты в процессе.

Проблема воспрепятствования профессиональной деятельности адвокатов стала настолько серьезной, что 1 февраля 2011 года обсуждалась на заседании Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека. Президент РФ поручил Генеральному прокурору РФ проверить все факты нарушений прав адвокатов, допущенные в 2010 году, и применить к виновным меры, предусмотренные законом. По запросу Генерального прокурора РФ Федеральная палата адвокатов представила необходимые сведения.

Вместе с тем следует отметить, что в последние годы получила распространение противоправная, в том числе и криминальная, практика сотрудничества следователей с адвокатами. В дисциплинарной практике квалификационных комиссий адвокатских палат зафиксированы случаи систематического участия адвокатов в работе следственно-оперативных групп, склонения клиента к сотрудничеству со стороной обвинения. Как правило, такое взаимодействие, вопреки интересам подзащитных, осуществляется адвокатами, имеющими опыт оперативной и следственной работы и сохраняющими связи со своими бывшими коллегами.

В нашей стране не только ограничиваются возможности для защиты подозреваемых, обвиняемых от уголовного преследования, но и ущемляются права подозреваемых при рассмотрении ходатайства о заключении под стражу. Судьи не входят в подробное обсуждение вопроса о вероятной виновности лица в инкриминируемом ему преступлении, несмотря на то, что ЕСПЧ неоднократно признавал Россию нарушителем Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Европейский суд последовательно подчеркивает, что условием законности продления срока содержания под стражей и первоначального заключения под стражу является наличие разумных подозрений в том, что задержанное лицо совершило преступление, что привычных ссылок российских судей на тяжесть обвинения и риск побега подозреваемого (обвиняемого) недостаточно для удержания его под стражей.

Позиция Верховного Суда РФ по вопросу заключения под стражу не менялась в течение девяти лет, до тех пор, пока 29 октября 2009 года не было принято постановление Пленума Верховного Суда РФ № 22 "О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста", обязывающее суды выяснять степень обоснованности подозрения в совершении преступления, а также указывать конкретные фактические основания при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу.

Однако, судя по тому, что статистика по данной мере пресечения за 2010 год практически не отличается от статистики за 2009 год, суды не спешат следовать этим указаниям Верховного Суда РФ. Поэтому необходимы обобщение Верховным Судом РФ соответствующей практики судов за 2010–2011 годы и поиск путей реального исправления ситуации.

Предложения адвокатского сообщества

Важную роль в обеспечении независимости суда играет его открытость. Нельзя сводить открытость судебной деятельности к открытости разбирательства дел в судах. Следует поддержать мнение тех специалистов, которые относят к открытости все то, что характеризует публичность суда и его деятельности. А именно - открытый характер норм и процедур судебной деятельности, гласность судопроизводства, открытость формирования судебного корпуса, информированность общества о механизмах осуществления судебной власти, открытость данных обо всех звеньях судебной системы и судебных решениях, о финансировании судов, о проблемных вопросах их развития, а также открытость и достоверность судебной статистики.

Необходимо проводить последовательную политику, направленную на развитие демократического правосознания, особенно в среде государственных служащих. Все нормативные акты руководства правоохранительных органов должны получать предварительную экспертную оценку на предмет их соответствия духу и букве Конституции РФ, уважения и соблюдения прав и свобод человека и гражданина, гуманности, требованиям юридической техники и культуры речи. Создание экспертного органа, предваряющего регистрацию соответствующих нормативных документов в Минюсте, давно назрело.

Для проведения необходимых преобразований судебной власти требуются определенные институциональные изменения. Прежде всего, нужен интеллектуальный центр, в котором решающие позиции отводятся представителям ведущих юридических вузов страны, экспертам судейского и адвокатского сообщества, авторитетным правозащитникам. Должен быть принят закон, учреждающий данный институт при президенте РФ либо иным способом обеспечивающий его реальной возможностью продвижения законодательных инициатив и проведения собственной информационной политики.

Одновременно при уполномоченном по правам человека в РФ должен быть создан центр мониторинга деятельности правоохранительных органов и судебной системы с широкими полномочиями по получению информации от соответствующих органов, проведению проверок их деятельности и экспертиз судебных решений на предмет их соответствия обязательствам нашего государства в области соблюдения и защиты прав человека.

Необходимо исключить возможность давления на судей. Недопустима ситуация, когда государственные деятели или чиновники высказывают свое мнение по еще не состоявшимся судебным решениям, тем самым оказывая косвенное, а иногда и прямое давление на суд. Вместе с тем нельзя забывать и о недопустимости любого другого давления на суд, в том числе со стороны СМИ.

Первоочередные меры по оздоровлению уголовного правосудия

Необходимо покончить с чрезмерной властью председателей судов, которая разрушительно влияет на независимость суда. Аппаратом суда должны руководить профессиональные управленцы, нанимаемые судами по конкурсу и подотчетные судьям. Председателям судов следует оставить только представительские и методические функции. Они должны отвечать за организацию общих собраний судей, осуществлять общий контроль над работой аппарата суда и организацией конкурсов на замещение ключевых административных должностей в нем, вести заседания совета судей данного суда. Распределение дел между судьями в любой управляемой форме следует законодательно запретить.

Следует создать независимую и небольшую по штату службу государственного контроля в области правосудия, подотчетную одной из палат Федерального собрания либо Минюсту.

Необходимо укрепить авторитет и независимость дисциплинарных органов судейского сообщества. Всякое лицо, считающее себя достаточно компетентным, чтобы заниматься работой в дисциплинарных органах, должно иметь такую возможность в случае, если заявит о своем желании, представит соответствующие документы и пройдет процедуру отбора и назначения.

Требуется существенно расширить компетенцию судов присяжных, призванных обеспечить соответствие судебных решений не только действующему законодательству, но также житейской мудрости и здравому смыслу, нравственным представлениям общества. И отечественный, и зарубежный опыт существования судов присяжных свидетельствует: авторитет этих судов существенно выше, а известные недостатки такого правосудия сторицей компенсируются тщательностью и непредвзятостью рассмотрения дел. Представляется, что право обвиняемого на суд присяжных должно быть реализовано и по некоторым другим категориям дел, в частности по любым делам о причинении смерти, о незаконном обороте наркотических средств (здесь особенно много нарушений), по делам о посягательствах на должностных лиц, о злоупотреблении должностным положением. Суд присяжных должен быть доступен обвиняемому во всех случаях, когда обвинение обосновывается заключением эксперта, использовавшего данные и методологию гуманитарных наук либо проводившего комплексную психолого-психиатрическую экспертизу. Эта новация приведет к повышению научного уровня экспертных заключений.

Очень важно принять меры к снижению нагрузки на судей, особенно в мировых судах. Одним из эффективных шагов в этом направлении может быть возвращение части административных дел (кроме связанных с назначением административного ареста) в компетенцию административных органов. При этом количество "арестных" статей Кодекса РФ об административных правонарушениях, часть из которых плодит обширную практику произвола, следует существенно сократить.

Требуется применение иного кадрового подхода к формированию российских судов. Из числа кандидатов в федеральные судьи следует исключить лиц, имеющих только опыт правоохранительной деятельности в органах уголовного преследования в качестве оперативных сотрудников, следователей и дознавателей. Этот опыт не должен препятствовать получению статуса судьи, но и не может быть засчитан в стаж работы по юридической специальности, достаточный для получения такого статуса.

Следует отдалить правосудие от региональных элит и их интересов. Не секрет, что во многих регионах суды «обязаны» местной власти, без которой они не имели бы ни помещений, ни условий для нормальной работы. Эта проблема не нова, но до сих пор она решалась только финансовыми вливаниями федерального «центра», что очень сильно зависит от состояния государственного бюджета. Поэтому радикальной, но действительно эффективной мерой обеспечения реальной независимости судей может быть их назначение по специально формируемому федеральному списку кандидатов в судьи, исходя из принципа экстерриториальности назначений: вакансия судьи не может быть занята кандидатом из данного региона.

Следует усовершенствовать уголовный и уголовно процессуальный законы. Все нечеткие, сомнительные, умаляющие базовые принципы уголовного процесса, допускающие чересчур широкое толкование формулировки соответствующих кодексов, требуют редактирования. Составы преступлений должны быть максимально конкретизированы. В Уголовном кодексе РФ необходимо наличие перечня основных понятий. В УПК РФ этот перечень должен быть максимально расширен. Полная и достоверная аудиовидеозапись любого судебного процесса должна стать обязательной.

Необходимо снять необоснованное ограничение права заниматься профессиональной деятельностью в отношении адвокатов, имеющих родственные отношения с судьями, а также отменить запрет для судей в отставке вести адвокатскую деятельность.

Подготовил Владимир Новиков