Пленарное заседание Совета судей РФ 18 мая в "Президент-отеле" формально было посвящено подведению промежуточных итогов исполнения недавних поручений президента Дмитрия Медведева. Собравшиеся единодушно решили, что к концу этого года наказы главы государства будут реализованы в срок. Однако обсуждение в целом оставило горький привкус: на глобальные вопросы – например, обеспечение безопасности судей и различные аспекты их финансирования – ответов пока не найдено.

Владимир Новиков, обозреватель РАПСИ

Без купюр, но с сокращениями

Российские судьи общей юрисдикции сейчас обеспокоены скорым наступлением 1 июля – даты начала действия федерального закона №262 "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в РФ", предписывающего в обязательном порядке публиковать большую часть принимаемых судебных актов в Интернете. Если оставить в стороне техническую составляющую проблемы (кто и как именно будет выкладывать документы в сеть), по-прежнему принципиально не решена ключевая проблема: что делать с персональными данными фигурантов любого уголовного или гражданского дела?

Пункт 4 статьи 15 закона №262 гласит, что при размещении в Интернете судебных актов из них следует исключать "сведения, составляющие государственную или иную охраняемую законом тайну". С государственной тайной все понятно: процессы, где она фигурирует, и так не предполагают обнародования любой документации, поскольку являются закрытыми.

В теории все очевидно и с "иной" тайной. Действующий закон 2006 года №152 "О персональных данных" относит к ней, в частности, сведения о фамилии, имени и отчестве гражданина, которые нельзя разглашать в открытых источниках без его на то письменного согласия. Это означает, что при публикации судебных решений данные придется вымарывать из документов буквально вручную.

Отечественные суды на это пойти по ряду причин не могут. Более того – их руководство не устраивает сама постановка вопроса. Глава Верховного суда (ВС) РФ Вячеслав Лебедев убежден, что закрывать данные участников дела нельзя ни в коем случае хотя бы потому, что это сильно затруднит последующий поиск материалов. "Зачем из текста вымарывать фамилию и имя, если решение суда принималось открыто и публично, и об это осведомлен достаточно широкий круг лиц?", - задается риторическим вопросом Лебедев. С этой точкой зрения согласен и председатель Высшего арбитражного суда (ВАС) РФ Антон Иванов, который уверен, что закон о персональных данных и российские процессуальные кодексы вообще не имеют точек соприкосновения. "Требовать подписку о неразглашении персональных данных от участников процесса невозможно, так как потом решения обжалуются, к участию в процессе привлекаются другие лица, и так далее", - напомнил Иванов в ходе пленарного заседания Совета судей.

Одновременно с этим руководство российской судебной системы морально готовит общественность к тому, что выкладывать в открытый доступ и после 1 июля следует далеко не все. Вячеслав Лебедев считает, что не стоит публиковать примерно три четверти решений мировых судов. Речь идет примерно о 7 миллионах дел в год, имеющих форму приказа. "Они не содержат правоприменительной информации, вообще не имеют информационного содержания, надо ли на это тратить огромные деньги, с учетом того, что мировые суды финансируются не из федерального бюджета?", - мотивирует свою позицию председатель Верховного суда.

Глава ВАС РФ готов пойти дальше: "Зачем расходовать бюджетные средства на обнародование решений, которые не представляют правового интереса? Если судебный акт не содержит ровным счетом никаких правовых позиций, где нечего анализировать, публиковать его не стоит". Антон Иванов также считает расточительством "вечное" хранение в Интернете промежуточных процессуальных документов по делу. На его взгляд, постоянно держать в электронном виде следует лишь финальные решения судов, а также документы с информацией о правовых позициях сторон и юридических последствиях вынесенных решений. Все остальное должно содержаться в электронных базах данных только в ходе рассмотрения дела, а затем удаляться.

В преддверии 1 июля остается открытым один вопрос: кто именно и в каком порядке будет на практике определять юридическую значимость произвольного судебного акта? Вслух на этот вопрос судейское руководство, по крайней мере, в ходе пленарного заседания Совета судей 18 мая так и не ответило.

Резервы на исходе

Для системы российских арбитражных судов публикация судебных актов – вопрос, решенный еще несколько лет назад. В настоящий момент главу ВАС РФ волнует другое: как на фоне хронического дефицита финансирования справляться с нагрузкой на суды, которая в последние годы только увеличивается.

Резкий рост числа дел в последние два года Антон Иванов напрямую связывает с финансовым кризисом. По его словам, в первую очередь значительно повысилось число обращений по взысканию долгов, неисполнению обязательств и коммерческим спорам различного характера. Как следствие – почти двукратное увеличение занятости некоторых судей. Научно обоснованная норма нагрузки на одного судью арбитражного суда в России сейчас составляет 15,6 рассмотренных дел в месяц. В реальности в ряде промышленных центров эта цифра уже перевалила за 50. "Такой вал уместно разгребать при помощи введения резервных судейских ставок, временных судей. Иностранный опыт говорит, что при наличии должного финансирования это вполне может решить проблему", - считает Иванов. Кроме того, глава ВАС предлагает и другой вариант урегулирования ситуации: передавать часть дел из более закруженных судов в менее загруженные. Если же предложения увеличить финансирование у других ветвей российской власти не встретят понимания, судьи получат моральное право рассматривать дела в пределах научно обоснованных нормативов. "Внутренние резервы системы уже на исходе", - резюмировал глава ВАС РФ.

В качестве примера того, на что уже сейчас у арбитражных судов не хватает денег, Иванов привел расходы на почту. По его данным, в последние два года тарифы на пересылку корреспонденции выросли в четыре раза на фоне значительного увеличения сроков доставки и общего падения качества работы почтовиков. "Но другой почты у судов нет. Мы исчерпали средства на почтовые расходы, выделенные на текущий год. Если нам не выделят дополнительное финансирование, не знаю, как в дальнейшем вся система будет функционировать", - посетовал Иванов.

Следствие перебоев с почтой – затягивание времени рассмотрения дел, за которое тоже по закону придется платить. Правда, гораздо больше. Антон Иванов отметил, что в ВАС РФ уже поступила первая жалоба на нарушение процессуальных сроков. Не исключено, что в ближайшие месяцы число таких обращений вырастет в разы.

Мой суд – моя крепость

Наконец, единая проблема абсолютно для всех российских судов – их собственная безопасность. При этом готового решения, как следует эффективно защищать судейский корпус, сейчас нет, пожалуй, ни у кого.

В ходе заседания президиума Совета судей главный судебный пристав РФ Артур Парфенчиков привел следующие цифры. В 2009 году и I квартале 2010-го сотрудники Управления организации обеспечения исполнительных действий и установленного порядка деятельности судов (приставы по ОУДПС) Федеральной службы судебных приставов (ФССП) РФ пресекли 17 тысяч попыток проноса в здания судов огнестрельного и 19 тысяч - травматического оружия. Ими было обнаружено 10 взрывных устройств, установлено 62 факта незаконного ношения огнестрельного оружия, пресечено 29 попыток побега из-под стражи из зданий судов, выявлено и задержано четыре лица, находившихся в федеральном розыске.

По данным же Судебного департамента при Верховном суде РФ, в 2006-2009 годах было официально зарегистрировано 1185 эпизодов противоправных действий в отношении судей, членов их семей, помощников и секретарей – от анонимных и явных угроз, до нападений и убийств. Для сравнения: по ФССП за этот же период зафиксировано 1317 аналогичных случаев.

Штатная численность всей службы судебных приставов – 75 тысяч человек. Из них за порядком в зданиях судов следит треть сотрудников – 25 тысяч человек. Основные силы по понятным причинам брошены на обеспечение безопасности судов в криминогенных районах страны и точках, еще недавно называвшихся горячими. Речь, разумеется, о кавказских республиках.

Всего в России сегодня под круглосуточной охраной находится только 28 зданий судов. Из-за нехватки персонала только в 70% мировых судов в стране в рабочее время присутствует хотя бы один пристав по ОУДПС. Чтобы обеспечить круглосуточную охрану всех региональных арбитражных судов, необходимо дополнительно взять на работу 1600 приставов, всех судов общей юрисдикции субъектов РФ – еще 1300 сотрудников.

Однако пока происходит обратный процесс: в ходе прошлогодней служебной проверки выяснилось, что почти половина приставов по ОУДПС по медицинским показателям не может работать с огнестрельным оружием. Всех их, по словам Артура Парфенчикова, пришлось спешно уволить.

Приведенные официальные данные красноречиво говорят о том, что вне зданий судов российские служители Фемиды в принципе беззащитны перед преступниками. Во-первых, приставы по ОУДПС по закону не вправе охранять судей вне служебных помещений. То, что на практике они это делают – исключительно добрая воля самих приставов с невнятными правовыми последствиями.

Во-вторых, предлагаемые средства для защиты судей в обычной жизни (в первую очередь речь традиционно идет об оборудовании судейских квартир и домов охранными сигнализациями и тревожными кнопками) вряд ли уберегут их от сколько-то серьезных покушений. На более же основательную защиту в бюджете почему-то нет денег. Это означает, что ни одному российскому судье (за исключением тех, кто по закону являются подопечными Федеральной службы охраны) в обычной жизни по-прежнему нечего противопоставить преступникам.