Аркадий Смолин, собственный корреспондент РАПСИ
Гамбург, Сплит, Лиссабон. Что может объединять эти города из трех противоположных углов Европы? Север Германии; застрявшая между Центром и Востоком континента Хорватия; крайняя юго-западная точка Старого Света – Португалия.
Тридцать лет назад именно эти три города боролись за право принять у себя Международный трибунал по морскому праву. Голосование в ООН 21 августа 1981 года выиграл Гамбург. Выбор для многих оказался неожиданным, даже подозрительным.
Альтернативы
Тот же Лиссабон крепче ассоциируется с морем. И слабее привязан к сухопутным обычаям добрососедства, к миру политических обязательств. Если взглянуть на карту, видно как он свисает с кончика Европы, почти падает в океан. Столица Португалии находится между Европой и Африкой, пристально вглядывается в Южную и Северную Америку на противоположном берегу. Открытый всем ветрам и влияниям межконтинентальный город, казалось бы, наиболее подходящая кандидатура для всемирного центра решения морских споров.
Спокойный, тихий, сонный Сплит также, на первый взгляд, более подходящая кандидатура, чем купеческий Гамбург, для судебного органа, который всеми силами старается быть в стороне от политики и скандалов. Иногда Трибунал месяцами находится в состоянии спячки без единого дела на рассмотрении, зато масштаб почти каждого его решения настолько значителен, что требует от судей концентрации всех усилий и внимания, абстрагированности от окружающего мира. Некоторые сложные процессы длятся в нем годами. Как, например, спор между Бангладеш и Мьянма: за два года и три месяца, что длилось рассмотрение этого дела, в Трибунале даже успел смениться президент.
Центральный холл Трибунала в обычный рабочий день оживляет только один охранник // Аркадий Смолин, РАПСИ
Диктатура скуки
Церемония открытия Трибунала прошла 18 октября 1996 года. Первое разбирательство было инициировано в ноябре 1997 года. И за все прошедшие шестнадцать лет Трибунал рассмотрел лишь 22 дела. Зато среди них такие глобальные вопросы, как обязательства государств, поручившихся за физических и юридических лиц, расширение прибрежной полосы Сингапуром, делимитация морской границы между Бангладеш и Мьянмой, консультативное заключение по вопросу принадлежности недр океанического дна… И до сих пор не было ни одной попытки оспорить решение Трибунала или проигнорировать его, ни единого повода для горячей новости.
Демонстративная скучность – вот отличительная черта Международного трибунала по морскому праву. Это его поза; преследуемая в каждом жесте, каждом слове характерная роль. Всеевропейский центр торговли, второй по численности в Германии и самый населенный город в ЕС (если исключить столицы), оживленный, суетный Гамбург, где по реке безостановочно, чудом не сталкиваясь, снуют танкеры и катера, на берегах обкатывают новые аэробусы и переставляют многоэтажки контейнеров, а в центре смешиваются крупнейшие потоки туристов и мигрантов, – не очень подходящий для этой роли кандидат.
Так почему же все-таки Гамбург?! Ради ответа на эту полудетективную интригу я отправился на первое слушание по делу "Королевство Нидерланды vs Российская Федерация" по вопросу Arctic Sunrise.
Поиск разгадки лишь обременил меня новыми парадоксальными вопросами.
Слушания по делу Arctic Sunrise запомнились сотрудникам Трибунала рекордным числом зрителей и камер // Аркадий Смолин, РАПСИ
Пассивность Greenpeace
Почему в Гамбурге, где находится немецкая штаб-квартира Greenpeace, на акцию перед процессом, посвященном свободе тридцати участников этой организации, пришло только три активиста?
Это тем более странно, если учесть, что штаб-квартира в Гамбурге – еще и крупнейший в мире гринписовский Warehouse. Это слово можно перевести как "склад", но такой перевод будет заведомо неполным. Там не просто хранятся материалы, баннеры, лодки, цепи… Там же многое из этого и производится, обкатывается: в Warehouse уместился цех по пошиву баннеров, плоттерно-дизайнерская мастерская, стена для альп-тренингов, причалы для лодок и катеров разного типа... Сюда обращаются гринписовцы со всего света за всем необходимым оборудованием и инвентарем. Кроме того, это единственное в мире здание, которое принадлежит Greenpeace, а не арендуется.
К слову, главный офис Greenpeace располагается в соседнем государстве, в Амстердаме – столице страны-заявителя иска, от которого до Трибунала в Гамбурге можно добраться за семь часов на автобусе или за пять – на поезде.
И не смотря на все это, как таковой акции перед Трибуналом или в городе в день слушаний дела Arctic Sunrise не было. Для сравнения, акция Greenpeace в более отдаленном, нейтральном Хельсинки, посвященная этому же вопросу, собрала около тысячи человек.
На крыше штаб-квартиры Greenpeace стоят ветрогенераторы, а стены состоят из солнечных панелей // Аркадий Смолин, РАПСИ
Пассивность русских
Почему в переполненном зале заседаний не было ни одного русскоговорящего журналиста?
Хотя о силе диаспоры выходцев из нашей страны свидетельствует тот факт, что даже в ландтаге Гамбурга недавно появился первый русскоязычный депутат – Николай Гауфер. Да и в состав Трибунала входит российский судья Владимир Голицын, который возглавляет в нем палату по спорам, касающимся морского дна. Надо заметить, что представитель России всегда присутствовал среди 21 судьи Трибунала, начиная с самого первого состава, из которого в нынешнем осталось шесть судей. Предшественником Голицына был Анатолий Колодкин.
Вообще, слушания по делу Arctic Sunrise получились выдающимися. Пресс-секретарь Трибунала Аня Алсен призналась мне, что давно не видела такого количества камер и журналистов. Обычно процесс снимают две-три камеры, в этот же день их было около двадцати. На зрительских местах в обычно пустующем зале располагаются участники больших делегаций (из Бангладеш, например, на одно из слушаний приехало 40 ответчиков), теперь же зал на 250 человек был практически заполнен и, слава богу, что у Нидерландов была такая маленькая делегация – только семь человек, иначе могли бы возникнуть проблемы с размещением.
Рабочее место судьи в главном зале заседаний, за двумя передвижными стенами этого помещения находятся еще два маленьких зала для заседаний
в камерном составе // Аркадий Смолин, РАПСИ
Пассивность общественности
Тем удивительнее, что этнический состав зрителей на слушаниях был на редкость гомогенным. На взгляд, он процентов на 90 состоял из нидерландцев и немцев. При том, что из всех 16 федеральных земель Германии больше всего жителей с иностранными корнями проживает в Гамбурге, где они составляют 27,5 процента населения. И мигранты эти вовсе не ушли с головой в новую спокойную жизнь, как можно было бы подумать, не тратят все свободное время на упоительное погружение в новую бурж(бюрг)уазную жизнь.
В тот же день, когда проходило слушание по делу Arctic Sunrise в Трибунале, на набережную озера Альстер в центре Гамбурга вышли сотни людей разнообразной этнической принадлежности ради поддержки нелегальных мигрантов из Африки. Они громогласно песнями и речевками выражали солидарность с "жертвами" пересылочного лагеря Лампедуза в Италии, возмущались негуманному отношению властей к мигрантам и, фактически, требовали пустить в Европу всех желающих.
Как мне удалось выяснить у стоявших в сторонке полицейских, эта акция длится уже почти неделю, а несколькими днями ранее в ней приняли участие тысячи жителей Гамбурга. А в двух кварталах по соседству, в самом центре офисно-торгового сердца города, я наткнулся на платочный лагерь "Оккупай Гамбург". Судя по надписям на плакатах, его постояльцы уже несколько месяцев ночуют на улице ради прав и свободы нелегалов.
Возможно, такое времяпрепровождение выглядит вполне приемлемым в городе, 80% населения которого снимает жилье. Однако странно, почему никто из них не стал проявлять интерес к судьбе многонационального экипажа Arctic Sunrise.
От палаточного лагеря "Оккупай Гамбург" до центральной в Гамбурге площади Ратуши, где заседает местная власть, можно дойти за три минуты // Аркадий Смолин, РАПСИ
Обманчивые величины
Гамбург – это город-обманка. Почти все его "фирменные" признаки – не то, чем кажутся.
Гамбург принято считать приморским городом. Однако от Северного моря его отделяет расстояние в сто километров.
Площадь, которую занимает Гамбург, практически равна Нью-Йорку (без пригородов), многие века этот немецкий город носил звание государства, да и сейчас является субъектом ФРГ, но при этом проживает в нем в пять раз меньше, чем в Большом Яблоке, а после семи вечера можно часами гулять по центральной части города, встретив лишь одного-двух туристов.
Гамбург занимает первое место среди городов Европы по количеству мостов (по разным данным от 2300 до более 2500) – больше чем в Венеции, Амстердаме и Лондоне вместе взятых – однако каналов в нем считанное количество, а река и вовсе одна.
Гамбург получил прозвище "публичный дом Европы", однако единственная улица "красных фонарей" закрыта от неподготовленных глаз и короче, чем Столешников переулок в Москве.
Такое ощущение, что Гамбург последовательно открещивается от любой роли, чтобы не стать ее заложником, как это произошло, например, с Амстердамом, Парижем или Римом. Ему достаточно просто быть идеальным местом для спокойной жизни. Одинаковой для всех: будь ты судья, немец, мигрант или собака.
Гамбург занимает второе место в Евросоюзе, по довольству его жителей проживанием в городе. А в нынешнем году немецкий журнал DOGS присудил Гамбургу премию Dogs Award как городу наиболее в Германии дружелюбному к собакам, коих здесь насчитали около сорока тысяч.
Вот этим-то Гамбург и отличается заметнее всего от Лиссабона и Сплита. Здесь слишком хорошо и спокойно, чтобы цепляться за место, воровать или использовать служебное положение в личных или патриотических интересах. Все равны. Настолько, что созданный немцами Трибунал даже отказался от местного языка – официальные рабочие языки Трибунала английский и французский. Мир выглядит слишком гармоничным, стабильным, все настоящие конфликты где-то далеко, так что следить за ними и судить можно со стороны и с максимальной объективностью.
Круговорот равноправия
Период выборов судей – девять лет, но выборы проходят где-то далеко, за океаном, в Нью-Йорке, в ООН. Президент избирается самими судьями раз в три года. И еще ни разу не было случая, чтобы действующий глава Трибунала остался на второй срок, хотя ни один закон этому никоим образом не препятствует. Как сказала пресс-секретарь Трибунала, сами судьи считают правильным уступить свое место следующему. И вместе с президентом раз в три года на треть обновляется и весь состав Трибунала.
Видимо, это все-таки дух города. Ведь схожее правило действует и в такой далекой по философии от Трибунала организации как Greenpeace. В местной штаб-квартире, некоторые окна которой выходят на реку, с видом на проплывающие корабли и стаи чаек, ради справедливости заведено правило: каждые два года сотрудники меняются кабинетами, чтобы все находились в равных условиях.
Немецкий автоматизм, которым здесь, конечно, пропитано все, позволяет Трибуналу совмещать жизнь вечно пустующего сонного пространства с эффективными результатами. Рабочий день судьи составляет всего шесть часов: с 10 до 16. В Трибунале трудится 44 штатных сотрудника. И еще два десятка приглашаются непосредственно на процессы и встречи, как, например, стенографистки, которые отрабатывают один день, а потом ждут следующего вызова.
Когда бродишь по совершенно пустому зданию Трибунала в рядовой рабочий день без процессов и слушаний, на память приходит картина из штаб-квартиры местного Greenpeace. На стенах там нарисованы силуэты каждого инструмента, который висит или должен лежать на этом месте. В гамбургских офисах почти невозможно ничего потерять или перепутать, а в нужный момент всегда найдется ровно столько подручных людей и материалов, сколько необходимо – ни больше, ни меньше.
Закрытое для посторонних крыло здания Трибунала, где трудятся судьи, наглядно воплощает идею транспарентности // Аркадий Смолин, РАПСИ
Убежище
Симптоматично, что едва ли ни главной гордостью сотрудников Трибунала является такое умиротворенное место как библиотека. Она содержит солидную подборку материалов по морскому праву и смежным темам, таким как морское частное право, экологическое право, вопросы океана, обустройство прибрежной зоны, международные организации, урегулирование споров, арбитраж и общие вопросы международного публичного права. Библиотечные помещения включают основной фонд, в котором хранится подборка монографий, отдел серийных изданий и периодики, читальный зал.
Попасть в нее может и посторонний, ученый или журналист, например, но только по письменному запросу. Такое ограничение введено не из-за бюрократических формальностей, а вследствие максимально минимизации численности сотрудников: в Трибунале попросту нет в штате человека для обслуживания посетителей библиотеки.
Гамбург – город нейтралитета и международного убежища от участия в конфликтах. Эта традиция берет свое начало еще с конца XVI века, когда многие нидерландские торговцы покинули свою родину по причине религиозных войн и основали свои фирмы в Гамбурге, в результате чего город стал международным торговым центром. Политика нейтралитета была закреплена после Тридцатилетней войны, и она дала сильный толчок к тому, что город стал одной из сильнейших крепостей Европы и продолжал расцвет.
Организация пространства
Если старый Гамбург – это, конечно, порт и торговля, то новый, пожалуй, уже скорее – дизайн и архитектура. Все подчинено двум идеям: красота и удобство. А базируется реализация этих двух целей на доверии к чужому профессионализму. Вот поэтому гринписовцы здесь и не скандалят, журналисты не пытаются поймать судей на предвзятости, а русские, оказавшиеся в Гамбурге, не тратят силы на поиск признаков всемирного заговора против их Родины и них самих.
Неудивительно, что здание Трибунала в Гамбурге – один из наиболее интересных и концептуальных архитектурных проектов для судов во всем мире. Им занималась мюнхенская фирма барона Александера и баронессы Эмануэлы фон Бранка, которая выиграла в 1989 году международный конкурс.
По словам пресс-секретаря, вдохновением для архитектора служил корабль. Детали форм которого, можно найти как во внешних, так и внутренних решениях: нос, борта, многопалубное оснащение… Свет, пространство, прозрачность – эти три главные идеи архитектора для здания Трибунала, пожалуй, и задают тон всей работе его сотрудников.
Главный вход в Трибунал располагается под "форштевнем"; формами корабля уже более века вдохновляются почти все архитекторы, которые приезжают работать в Гамбург // Аркадий Смолин, РАПСИ
Вообще, современный Гамбург – одно из излюбленных мест у ведущих мировых архитекторов. Сегодня здесь работают такие звезды как Рем Колхас, Заха Хадид, Ричард Мейер, Дэвид Чипперфильд и другие. Им дана большая свобода творчества для реализации самых фантастических идей.
Проблема в преимущество
Этот факт знаменует еще более важное преимущество Гамбурга перед почти всеми городами мира: опыт преобразования урбанистической проблемы в глобальное преимущество. Эту задачу бывшая столица Ганзейского Союза умеет решать как мало какой другой город в мире, что и доказывает все более успешно, раз за разом, век за веком.
Припортовые острова на Эльбе Kehrwieder и Wandrahm были настолько плотно застроены домами буржуазии и купцов, что по ним не могла проехать даже повозка. Кварталы провоцировали стагнацию и создавали угрозу целостности Гамбурга. Волевым решением все эти дома в голландском стиле были снесены, жители выселены, а острова после череды метаморфоз в XIX-XX веках обрели неповторимый киберпанковый ореол, превратившись в памятник архитектуры Шпайхерштадт (нем. - складской город), который внесен в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Это самый большой в мире комплекс складских помещений, построенных на сваях.
Растущие прямо из воды дома Шпайхерштадт, отсутствие улиц и тротуаров, пустынность этого района погружают посетителей в атмосферу мистического фильма о забытой истории // Аркадий Смолин, РАПСИ
На болотистых, пустынных участках бывшего порта, уже непригодных даже для складирования груза, прямо сейчас строится город будущего Хафенсити. Стоимость квадратного метра жилья в нем уже достигла 10 тысяч евро. Это самый крупный и современный в Европе градостроительный проект. На территории 157 гектаров создается с нуля жилой район в футуристическом стиле. Он вместит в себя около шесть тысяч квартир, служебные помещения с более 45 тысяч новых рабочих мест, парковки, променад, порт для приема круизных лайнеров, торговые точки и культурно-развлекательные комплексы.
Примерно та же история произошла и с Трибуналом, роды которого длились полтора десятка лет и были все основания ожидать, что плод напряженных трудов окажется мертворожденным – формальный институт, которым никто не будет пользоваться. Однако с каждым новым рассмотренным делом Трибунал все более основательно претендует на место в ряду самых эффективных и прогрессивных судебных органов в мире. Это воплощенный юридический футуризм – от грандиозной всеобъемлющей Конвенции в законодательной базе его работы, до стеклянных потолков и движущихся стен здания, где он расположился.
Трибунал
Международный трибунал по морскому праву был создан в 1982 году, однако не мог функционировать до 1996 года, поскольку все никак не могла вступить в силу Конвенция ООН по морскому праву, лежащая в его основе. Кодификация в единое соглашение универсального правового режима, регулирующего доступ к использованию ресурсов почти двух третей поверхности Земли, стал самым крупным и длинным дипломатическим предприятием в истории Организации Объединенных Наций.
Несколько государств сопротивлялись включению в Конвенцию судебного органа, который сможет авторитетно разрешать споры по ее реализации и интерпретации. В результате, в отличие от всех других международных судебных органов, которые, как правило, помещены в центр правовой системы, Трибунал – лишь один из четырех возможных способов для урегулирования морских споров.
Другие три варианта: Международный суд; Арбитраж в соответствии с Приложением VII Конвенции; Специальный арбитраж в соответствии с Приложением VIII. Более того, Трибунал даже не является органом применяемым по умолчанию для урегулирования спора в случае государства-участники не выбрали ни одну из четырех доступных форм. В этом случае они должны быть направлены в Арбитраж.
Слышали ли вы что-нибудь про эти арбитражи? А попробуйте найти хоть какую-нибудь информацию о них с помощью поисковых систем. Между тем Трибунал по морскому праву в этом месяце стал наиболее упоминаемым в СМИ России и нескольких других стран международным судебным органом. Кажется, это лучший ответ на вопрос "почему Гамбург?"
Да, до Трибунала нужно ехать полчаса на автобусе от Ратуши. Кажется, никто из местных жителей даже не знает о его существовании (мне таких найти не удалось). Да, Трибунал почти все время пустует. Так же, как пустует гамбургское Кунстхалле. В коллекции которого, на минутку, Бэкон, Мунк, Дали, Пикассо, Клее, Сезанн, Гоген, Дюрер, Ренуар, Мане, Моне, Кокошка, Рембрандт, Рубенс… И никаких зрителей, только группа старшеклассников, сидящих и полулежащих прямо на полу с блокнотами, альбомами, айпадами.
Это суд будущего. Никакой суеты, никаких скандалов и бросающихся в глаза эффектов. Тишина, прозрачность и комфорт. Только находки дизайнеров архитектурной и юридической наук для наиболее эффективного и беспрепятственного движения закона.
