МОСКВА, 28 фев - РАПСИ, Кристина Луна Родригес. Благодаря России, европейские судьи в Страсбургском суде понимают слова "СИЗО" и "надзор" без перевода, рассказал в эксклюзивном интервью РИА Новости в связи с юбилеем вступления РФ в Совет Европы судья от России в Европейском Суде по правам человека (ЕСПЧ) Анатолий Ковлер.
Россия присоединилась к Совету Европы 28 февраля 1996 года. Через два года после вступления она ратифицировала основной документ Совета - Европейскую Конвенцию по правам человека, подтвердив приверженность принципам соблюдения прав человека и демократии. Присоединяясь к Совету, Москва заявила о своей готовности взять на себя ряд обязательств и привести свое законодательство в соответствие европейским стандартам.
Отношения со Страсбургом не всегда были идеальными. Так, из-за позиции по войне в Чечне в конце 90-х годов Москву чуть было не исключили из Совета. Санкции в отношении России ограничились лишением слова национальной делегации в Парламентской Ассамблее в 2000 году.
С момента вступления в Совет Россия неоднократно подвергалась критике за проблемы с правами человека, войну в Чечне, проблемы в области СМИ, НПО и функционирования оппозиционных партий. В последнее время Россия критикуется в связи с отсутствием надлежащего расследования убийств журналисток Анны Политковской и Анастасии Бабуровой, правозащитницы Наталии Эстемировой, гибели в СИЗО Сергея Магнитского. Страсбург также не принял признание в 2008 году Москвой независимости Абхазии и Южной Осетии.
Отвечая на вопрос о том, что именно дало Москве присоединение к Совету Европы, Ковлер рассказал, что, "образно говоря, Россия включилась в тот вектор европейской цивилизации послевоенного времени, от которого была отключена полвека". По его словам, "это позволило приблизить нашу правовую систему и общественную жизнь к европейским стандартам, выработанным практикой Европейского суда по правам человека и специализированными структурами Совета Европы". Он обратил внимание на то, что "все без исключения государства члены Совета Европы должны учитывать элементарные правила демократического клуба, в который они добровольно вступили, нравится это кому-то или нет".
Говоря о позитивных результатах взаимодействия, Ковлер указал, что это - "принятие закона о компенсации за судебную волокиту и неисполнение судебных решений, и продолжающаяся реформа надзорной инстанции, и курс на индивидуализацию избрания меры пресечения (не только арест, а, скажем, залог, подписка о невыезде и т.д.), и попытки гуманизировать систему исполнения наказаний, ряд других законодательных и организационных мер".
Касаясь проблем, российский судья указал, что это "прежде всего, сохраняющееся у части нашей элиты подозрение в том, что единственная цель Совета Европы и Европейского суда - это подорвать глубинные основы нашей цивилизации". Ковлер продолжил, что "отсюда апелляция к культурным и духовным ценностям национальной самобытности, которую никто в Страсбурге и не пытается отрицать, признавая за государствами широкое поле усмотрения по применению европейских стандартов, при условии, что это усмотрение не противоречит критериям демократического общества".
Другой проблемой, по его мнению, является " медлительность реакции государств-ответчиков, включая Россию, на постановления Европейского суда, прежде всего с точки зрения принятия мер общего характера". "К примеру, понадобилось принять с 2002 г. более 200 постановлений по России по нарушению права на справедливое правосудие длительным неисполнением судебных решений, принять наконец, довольно жесткое "пилотное постановление" по делу "Бурдов-2" в 2009 г., чтобы, наконец, законодатели приняли закон о компенсации за судебную волокиту и неисполнение судебных решений",- указал Анатолий Ковлер. Он также добавил, что "аналогичная ситуация сохраняется, скажем, по весьма острой проблеме условий содержания в наших СИЗО".
Говоря о своей многолетней работе в Страсбурге, Ковлер рассказал, что ему "работается в очень конструктивной обстановке: все судьи, представляющие большие и малые страны, загружены равномерно и работы не убывает ни у кого, стараемся без особых причин не отвлекать друг друга". По его словам, "среда, в которой работают представители 47 государств, дает и большое интеллектуальное и культурное удовлетворение, воспитывает обостренное чувство уважения "инаковости".
Судья РФ в Страсбургском суде уверен, что "участие в обсуждении дел из других стран позволяет погрузиться в специфику различных правовых систем, побуждает понять их внутреннюю логику". Он признал, что в этом аспекте в работе "могут возникнуть трудности: как, скажем, не-россиянину понять логику надзора, когда вступившее в законную силу и не исполнявшееся несколько лет судебное решение по гражданскому делу отменяется только потому, что с ним не согласна одна из сторон, например Пенсионный фонд..". Анатолий Ковлер заметил, что , "к слову, такие слова как "СИЗО", "надзор" коллеги уже употребляют без перевода".
Он указал, что , "основная трудность для каждого нового судьи - это понять логику сочетания писаного права (Конвенции) с морем прецедентного права, но со временем понимаешь, что это придает системе определенную гибкость". "Кстати, прецеденты по России уже вошли в копилку прецедентов суда и применяются в отношении других стран, и наоборот, любое постановление по России обязательно учитывает позиции Суда в отношении аналогичных ситуаций в других странах",- подытожил судья от России в Страсбургском Суде.
