Аркадий Смолин, специальный корреспондент РАПСИ

Многие из предпринимаемых сегодня попыток сократить число самоубийств среди детей и подростков лишь провоцируют следующие волны суицидов. Попытки придумать новое средство спасения душ несовершеннолетних упираются в стену недостоверных фактов. Меж тем как готовый рецепт давно прописан в малоизвестном российском законе.

После изобретения телевидения количество детских самоубийств выросло почти на 1000 процентов.

Последнее масштабное исследование, где независимым социологам помогало государство, было проведено в США в конце девяностых. Выяснилось, что каждый год в этой стране самоубийство совершают приблизительно 300 детей младше 14 лет (около 0,5 на 100 тысяч – что почти на 800 % выше, чем в 1950 году).

С тех пор объем распространяемой статистики существенно вырос, как и количество версий причин происходящего с детьми и подростками. Но достоверность их стремительно падает.

Например, принято считать, что в тройку лидеров (как минимум, европейских) по числу детских суицидов входят Россия, Беларусь и Казахстан. По данным руководителя ЦНИИ Минздрава РФ Аллы Ивановой, ежегодно эта цифра колеблется от 1200 до 2000.

Омбудсмен Павел Астахов убежден, что точное число суицидов скрывается и заведомо приуменьшается. Например, по данным Минздравсоцразвития, в 2010 году совершено 983 самоубийства детей, по данным Росстата -1576, по данным уполномоченного по правам ребенка – 1800.

На самом же деле, как бы ни была трагична эта статистика, все же следует избегать излишнего сгущения красок. Вполне вероятно, что именно искусственное навязывание России образа страны детского суицида (как например, США долгое время считалось страной детского насилия, что в итоге привело к массовым расстрелам одноклассников в школе) и провоцирует новые случаи самоубийств.

Российских школьников превращают, по сути, в средневековых японцев. 

Чтобы победить "эпидемию детских самоубийств" разум следует включать не только школьникам, но и аналитикам, чиновникам. Не сложно подсчитать, что лидерство России обусловлено лишь общим превосходством в численности населения по сравнению с другими европейскими странами. В то время как по числу самоубийств на 10 тысяч человек населения нас оставляют позади такие страны, как Франция, Англия, Швейцария. Причем за последние десять лет суициды среди юношей и девушек уменьшились на 20 %.

Сейчас, после новой череды детских суицидов, широко обсуждается потребность в законодательном внедрении обязательной должности школьного психолога, а также привлечения РПЦ к помощи подросткам при несчастной любви. С моральных позиций проекты эти выглядят как долгожданное благо. С правовой же, по меньшей мере, странно.

Во-первых, удивление вызывает выбор наиболее опасных мотивов для самоубийства. Из-за конфликтов со сверстниками и по любовным причинам дети кончают с собой в 13,6% случаев. Еще реже причиной становится конфликт с одноклассниками. Между тем, по данным Генпрокуратуры, 62% всех самоубийств несовершеннолетних связано с семейными конфликтами и неблагополучием, боязнью насилия со стороны взрослых, конфликтами с учителями.

В ходе двух международных исследований было выявлено, что 70% детей и подростков, пытавшихся покончить с собой, злоупотребляли наркотиками или алкоголем.

Степень влияния РПЦ на потребление алкоголя и школьных психологов на семейные отношения вызывает определенные сомнения. Пожалуй, следовало бы скорее задуматься об ответственности родителей (в том числе и правовой) за девиантное поведение своих детей.

Впрочем, незамутненная эмоциями наука показывает, что любое профилактическое воздействие на родителей и продавцов дурманящих средств дает мизерный эффект по сравнению с манипуляциями общим культурным фоном. Литература, кино, СМИ и Интернет – основные причины самоубийств детей и подростков. А подключение к проблеме суицидов РПЦ и школьных психологов зачастую вызывает лишь резонирующий эффект (зацикленность взрослых на данной проблеме подтверждает для подростка действенность именно этого шага среди всех альтернативных вариантов обратить на себя внимание).

Синдром Вертера

Склонность к суицидам психологи называют заразной болезнью. Американский ученый Конрад в ходе проведения исследования обнаружил, что 93 % подростков, пытавшихся покончить с собой, оказались знакомы с кем-то, кто уже совершал попытку самоубийства.

Благодаря СМИ и социальным сетям, сегодня такая зараза передается даже между совершенно незнакомыми людьми.

7 февраля две 12-летние школьницы спрыгнули с крыши многоэтажки в подмосковном городе Лобня. За последние месяцы это далеко не первый случай двойного самоубийства, когда девушки подросткового возраста прыгают с высоток, взявшись за руки.

В ноябре прошлого года две 18-летние девушки выпрыгнули вместе из окна с высоты 14-го этажа на западе Москвы. Одна из них погибла сразу, другая скончалась позднее в реанимации. 31 октября две школьницы из-за несчастной любви выбросились, держась за руки, с 10-го этажа в Санкт-Петербурге.

Дальнейшее упоминание других примеров подобного зеркального эффекта (коих огромное количество) вполне можно расценить как доведение до самоубийства. Начало этому нескончаемому эффекту домино положил Иоганн Гете.

В науке волна подражающих самоубийств (особенно в подростковой среде) называется синдромом Вертера – по имени литературного персонажа, придавшего суициду романтический ореол. В конце XVIII века после публикации романа Гете "Страдания юного Вертера" самоубийство стало чрезвычайно модно в молодежной среде по всей Европе.

Социологи Филлипс и Карстенсен обнаружили, что число самоубийств значительно возрастало в течение недели после телерепортажа о самоубийстве в новостях или статьи на первой полосе газеты. А в течение двух месяцев после каждой громкой публикации о самоубийстве (в США в 1947-1968 годах), в среднем суициды совершало на 58 человек больше, чем обычно. Чем больше было количество программ, передававших репортаж, тем больше самоубийств следовало за ней. Причем такая зависимость прослеживалась только в отношении подростков, на взрослых людей репортажи СМИ почти не влияли.

Филлипс статистически подтвердил, что способы и антураж суицидов в этих волнах чаще всего повторяют или обыгрывают ситуацию первого ставшего знаменитым самоубийцы. Например, в 1987 году в городе Нью-Джерси произошло групповое самоубийство четверых подростков, после чего десятки тинейджеров в США последовали их примеру. 12 случаев закончилось летальным исходом, в том числе двое покончили с собой в том же гараже всего неделю спустя.

Аналогичным образом на последователей влиял социальный статус получившего известность самоубийцы. В зависимости от того в каком классе тот учился, возрастали самоубийства среди погодков; если он принадлежал к определенной субкультуре, учащались самоубийства в этой среде. Причем подобным эффектом обладали не только репортажи о реальных самоубийствах, но и фильмы, книги, описывающие суицид.

Психологи полагают, что оказавшиеся в сложной и новой для себя ситуации подростки часто воспринимают известие о чьем-то самоубийстве как подсказку. Генетический код копирования действий окружающих (определяющий взросление и социализацию ребенка) в данном случае вынуждает повторять действия схожих ровесников.

Свой вариант правового решения этой проблемы предложил в 1987 году Венский Центр Кризисной помощи. После того, как в восьмидесятые годы XX века чрезвычайно выросло количество самоубийств в метро, сотрудники Венского метрополитена решили уделять данным происшествиям минимум внимания. Уже через месяц количество самоубийств в метро снизилось почти в три раза. С тех пор в австрийской прессе действует запрет на освещение подобных трагических событий.

Мораль и закон

Детский и подростковый суицид отличается от взрослого своим демонстративным характером. Зачастую его целью является не уход из жизни, а привлечение внимания родителей и учителей к своей персоне, наказание "обидчиков" демонстрацией им масштаба допущенной ошибки.

Поэтому открыто демонстрируемая жалость к самоубийцам способствует распространению тяги к суициду среди подростков и в особенности детей. Психолог Владимир Войцех считает, что причина детско-подросткового суицида часто в том, "что в сознании подростка нет негативного отношения к суициду. Самоубийца вызывает в нашем христианском обществе сочувствие, сожаление, но ни в коем случае не возмущение или презрение". Оказавшись в трудной ситуации он склоняется к суициду, потому что "это не стыдно".

В современном мире отсутствует единая стратегия отношения к самоубийцам.

В Европе можно проследить гуманизацию отношения к самоубийствам. Например, в законодательстве Великобритании с XIII века до 1961 года самоубийство являлось криминальным деянием и приводило к тюремному заключению, если самоубийца выживал, а имущество семьи покойного, если суицид удавался, могло быть конфисковано в пользу монарха. Сейчас всяческая ответственность за суицид или попытку оного отменена.

А в Азии, наоборот, идет ужесточение законов в отношении самоубийц. Правительство Японии ввело штрафные санкции – самоубийцы не имеют права использовать для своих целей чужую собственность, иначе родственников покойного ждут серьезные финансовые трудности.За смерть под поездом родственники самоубийцы платят железнодорожной компании. Суицид на съемной квартире оплачивается домовладельцу.

В Сингапуре попытка самоубийства также наказуема заключением на срок до одного года. В Индии также до настоящего времени действует закон, согласно которому попытка самоубийства наказывается лишением свободы на срок до года и/или штрафом.

Если европейские государства продолжают лидировать по числу самоубийств (чему не мешает высокий уровень жизни граждан), то азиатским странам удалось победить такие древние национальные традиции как самосожжение вдов в Индии и японское преклонение перед суицидом (еще в середине прошлого века в этой стране счастливой могла считаться только любовь завершившаяся совместным самоубийством молодых).

В России в настоящий момент предусматривается ответственность по статье 110 Уголовного кодекса за доведение "до самоубийства или до покушения на самоубийство путем угроз, жестокого обращения или систематического унижения человеческого достоинства потерпевшего". Любая другая помощь в самоубийстве не является наказуемой уголовным законом (например, передача человеку, близкому к самоубийству, информации о способах самоубийства, предоставление веревки для повешения, яда для отравления и т. п.).

Никакой ответственности за порчу чужого и общественного имущества родственники самоубийцы не несут. Также как и сам человек, неудачно пытавшийся лишить себя жизни, никак не несет дополнительных финансовых обязательств за труд спасателей и врачей.

Зато у нас существует крайне недооцененный закон "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании". Этот документ допускает принудительную госпитализацию лиц, представляющих опасность для самих себя.

Подросток вряд ли добровольно пойдет решать свои проблемы к психиатру, так же, как он до последнего будет избегать похода в кожно-венерологический диспансер. Тем не менее статистика показывает, что 95 % самоубийц среди детей и подростков страдали психическими отклонениями.

Возможно, имеет смысл рассмотреть на законодательном уровне не благие слова о помощи участковых психологов, батюшек и внимании родителей, а благие дела – порядок обязательной проверки детей и подростков психиатром, а также применение антидепрессантов.

По данным Гиббонса и Брауна, за пятилетку (с 1998 года) распространения антидепрессантов в США (их потребление выросло на 91 %) привела к снижению количества самоубийств на 33 %. В Нидерландах же, сокращение назначений антидепрессантов группы СИОЗС детям и подросткам за два года с 2005 привело к увеличению числа самоубийств в этой группе 49 %.