Ради увековечивания памяти мирного населения Советского Союза, подвергшегося изгнанию и истреблению в годы Великой Отечественной войны, РАПСИ изучило архивные материалы*, свидетельствующие о геноциде граждан СССР.*


Фашисты осквернили Ясную Поляну 

«Первые» немцы разместились в доме Волконского и начали грабить усадьбу. Переловив всех кур и свернув им головы, они зарезали корову лесничего, полезли в шкафы и комоды за теплыми вещами. Хранителю музея предложили очистить литературный музей от экспонатов. Он заявил: 

— Это невозможно! Поймите, здесь жил Лев Николаевич Толстой, гений русского народа. Лучше займите другое помещение... 

Его оборвал резкий окрик офицера: 

— Молчать, исполняй мой приказ! — и угрожающе схватился за автомат... 

Утром 31 октября немцы начали разгром литературного музея. Экспонаты, которые собирались десятилетиями, редчайшие рукописи и книги, мебель, картины Репина, Сурикова, Левитана и других крупнейших русских художников, многочисленные фотографии, произведения Льва Николаевича, изданные на всех языках мира, — все это в течение часа было выкинуто в подвал и сарай. Затем очередь дошла до бытового музея—здания, где жил Лев Николаевич Толстой. 

— Здесь будет казарма! —приказал немецкий генерал. 

И вот все экспонаты бытового музея свалены в одну огромную кучу в зале, выброшены на террасу. Взломав ящик и шкаф, немецкие офицеры забирают себе белье. Чины повыше «интересуются» сувенирами и редкими фотографиями, художественной резьбой по дереву. Все это исчезает в их ранцах. В комнаты тащат сено и солому; в Яснополянском музее располагается вшивое немецкое воинство. 

Однажды солдаты стали рубить на дрова стол из буфетной Льва Николаевича и его кресла. Работники музея обратились с жалобой к некоему Демидову, бывшему помещику, привезенному немцами. Как и следовало ожидать, подлый немецкий лакей стал издеваться над жалобщиками: 

— Музей ликвидируется, — заявил он.—Здесь будет экономия. 

Сотрудники музея продолжали протестовать, говорили, что рядом есть дрова. Тогда в разговор вмешался немецкий врач Шварц. 

— Нам дрова не нужны, — цинично ответил он. — Мы сожжем все, что связано с именем вашего Толстого. 

Любимый мостик писателя, построенный им самим, разрушен до основания. Скамеечки в парке, изгородь сожжены на кострах. Старинные аллеи завалены беспорядочно срубленными деревьями. В прекрасном яблоневом саду, которым всегда гордился великий писатель, деревья поломаны, помяты, срублены топором. 

Фашистские изверги глумились над Ясной Поляной. Они придумывали утонченные мерзости, чтобы осквернить память о Толстом, надругаться над светочем русской культуры. Часть дома они превратили в уборную. Ценные деревья и кустарники, посаженные писателем, безжалостно вырубались. Ценные вещи — мебель, картины—укладывались на грузовики и отправлялись в Германию. 

Н. Ильинский. 

«Правда», 16 декабря 1941 г.


*Стилистика, орфография и пунктуация публикаций сохранены