Свергнув Временное правительство, большевики спешно решили сделать то, на что оно так и не сподобилось, из-за чего и пало. А правительство потеряло поддержку и рухнуло по двум основным причинам: оно не прекратило войну и не начало аграрную реформу в пользу крестьян. О действиях большевиков по решению этих задач рассказывает в девяносто втором материале своего тематического цикла юрист, кандидат исторических наук, депутат Государственной Думы первого созыва Александр Минжуренко.

Правительство намеревалось вывети Россию из Первой мировой войны и раздать крестьянам землю, но оно хотело оформить все юридически «правильно», в рамках правового поля. 

Не случайно давно в оборот введено выражение «революционное нетерпение масс». Революция, оказывается, объективно обладает присущей ей известной скоростью развития. Если же она теряет темп, останавливается и топчется на месте, не решив тех проблем, из-за которых началась, массы перестают доверять ее лидерам. Они ищут новых вождей, которые придадут революции второе дыхание, возобновят и даже ускорят ее движение. Октябрьский переворот в России убедительно подтверждает это положение и замечательно его иллюстрирует.

Гениальный тактик Ленин моментально принимает решение: не терять буквально ни минуты, дабы закрепить свою победу. Учитывая ошибки Временного правительства, он стремится в первые часы существования новой власти обозначить ее готовность безотлагательно решить самые насущные вопросы революции и удовлетворить вожделения масс. Ленин здесь же, в ходе работы Второго съезда Советов, набрасывает «Декрет о мире» и «Декрет о земле». 

Злые языки оппонентов большевиков вдоволь потешились над этой торопливой до неприличия импровизацией Ленина. Эти якобы «документы» принимает некое совершенно непредставительное и неуполномоченное собрание большевистских активистов из советов. Ну, какие же, мол, это законы?! Смешно!  Ничего не стоящие и ничего не значащие бумажки. Это же апофеоз демагогии! 

Да, эти «декреты» - вершина демагогии, но кто сказал, что демагогия не может победить? Она потому появилась и существует со времен античности, что «демос» часто верил ей и шёл за ней. И Ленин прекрасно рассчитал реакцию масс: они не будут задумываться по поводу легальности и легитимности съезда советов, они не станут беспокоиться насчет неуполномоченности «Совета народных комиссаров». 

Правовая культура народа была не очень высокая. До простых людей и прежде всего до солдат дошло самое главное, что и собирался донести до них Ленин: они поняли, что новая власть удовлетворила их насущные требования. 

Да, разумеется, декреты не были нормативными документами. По той роли, которую они сыграли, они были не более, чем агитационными листовками, но они выполнили свое предназначение: привлекли на сторону большевиков солдат и крестьян. 

Ленинский декрет о земле дословно совпадал с аграрной программой партии эсеров. И прямо на съезде, в тот момент, когда Ленин зачитывал текст документа, в его адрес полетели упреки и обвинения в том, что он «украл» данную идею у эсеров. 

Ленин парировал, а точнее – признавал это: «Здесь раздаются голоса, что сам декрет и наказ составлен социалистами-революционерами. Пусть так. Не всё ли равно, кем он составлен… В духе ли нашей программы, в духе ли эсеровской программы, не в том суть. Суть в том, чтобы крестьянство получило твёрдую уверенность, что помещиков в деревне больше нет». Таким образом, декрет о земле был жестом большевиков, обещанием, своеобразным «протоколом о намерениях».

«Декрет о мире» тоже трудно назвать оригинальным творением большевиков. Все его тезисы уже многократно повторялись в документах и декларациях Временного правительства и партий эсеров и меньшевиков. Идея скорейшего заключения демократического мира без аннексий и контрибуций витала не только в воздухе.  

Буквально в сентябре-октябре правительство сильно подвинулось к тому, чтобы сделать решительные шаги в этом направлении. 18 октября 1917 года на заседании Временного правительства с предложением о заключении мира с Германией выступил сам военный министр генерал Верховский. 20 октября он изложил свою позицию в ходе совместного заседания комиссий по обороне и иностранным делам Временного совета Российской республики (Предпарламента).

Таким образом, приготовления к миру правящих кругов не были секретом, сторонников мира в этих кругах прибавлялось буквально с каждым днем. Очень возможно, что спешка Ленина с переворотом объяснялась именно тем, что, возможно, буквально на днях от Временного правительства могла последовать декларация, аналогичная по смыслу его декрету о мире. По некоторым сведениям, проект такого документа уже готовился. Следовательно, и здесь мы видим то самое опережение по времени, за счет которого и выиграли большевики в борьбе за власть.

Итак, в октябре 1917 года был совершен лишь государственный переворот. И в первых решениях советской власти ничего «социалистического» не присутствовало. Декреты II съезда советов и Совнаркома лишь завершали преобразования, которые должна была решить буржуазно-демократическая революция. Речь шла лишь о захвате власти. А декреты о земле и мире были лишь инструментами закрепления за собой этой власти. Следовательно, вполне возможно утверждать, что эти два документа не несли в себе принципиальной новизны. Аналогичные решения наверняка приняли бы и прежние власти: всё шло к этому. 

Большевики в первые дни пребывания у власти не проводили какую-то политику вопреки курсу Временного правительства. Они лишь перехватили инициативу и власть, чтобы, присвоив себе все наработки эсеров и социал-демократов, громко заявить о намерениях завершить преобразования, которые были в планах и демократических социалистов. 

Таким образом, первые же документы советского правительства показали, что вектор развития революции не был ими изменен. Переворот случился, но, как многие подумали, поворота не произошло. Революция продолжала развиваться прежним курсом. Просто исполнители пришли другие, более радикальные, декларировавшие более решительные шаги по проведению назревших реформ. 

Возможно, именно потому и удался переворот: общество относительно спокойно восприняло замену одного Временного правительства другим, которое тоже официально называлось «Временным». А до какого «времени» должны были работать все сменявшие друг друга Временные правительства? Всем было ясно – до созыва Учредительного собрания. Именно оно, так полагали многие, и решило бы окончательно и законно вопрос о власти.

Продолжение читайте на сайте 20 августа