В новой редакции Основных законов Российской империи власть императора была официально ограничена. Это поставило вопрос о государственном строе: стала ли Российская империя конституционной монархией? Ответ на него дает в пятьдесят восьмом материале своего тематического цикла юрист, кандидат исторических наук, депутат Государственной Думы первого созыва Александр Минжуренко.

В результате невиданного размаха революционного движения в России в 1905 году императором Николаем II был принят Манифест от 17 октября 1905 года. Это была своеобразная декларация о принципиальных изменениях в государственном устройстве и правах россиян. 

В соответствии с этим документом необходимо было должным порядком внести поправки в действующее законодательство. И 23 апреля 1906 года были утверждены в новой редакции Основные законы Российской империи.

Акт был издан взамен Основных законов 1832 года для закрепления результатов преобразований в государственном управлении. Проект новых Основных законов был составлен в начале 1906 года в государственной канцелярии под руководством государственного секретаря П.А. Харитонова. Проект составлялся с участием профессоров права В.В. Ивановского и Н. Д. Сергеевича на основе западных конституций и проектов российских либералов.

Основные законы закрепляли Государственное устройство Российской империи, государственный язык, существо верховной власти, порядок законодательства, принципы организации и деятельности центральных государственных учреждений, права и обязанности российских подданных.

Самое главное из нового, что закреплялось в обновленных Основных законах РИ было то, что власть императора более не определялась как «неограниченная». Этот термин был просто изъят из закона. 

Весьма знаменательное решение: стало быть, его власть отныне была ограничена. Но любое ограничение власти монарха суть превращение данного государства в конституционную монархию. 

При этом совсем не обязательно, чтобы в этой стране появился высший нормативный акт под названием «конституция». Известно, что в Англии, представляющей собой классический образец конституционной монархии, конституции в виде отдельного документа не существует. Роль конституции может в таких случаях выполнять либо один закон, либо комплекс законов, утверждающих ограничение монархии.

Версия об установлении в России конституционной монархии в результате появления основных законов РИ от 16 апреля 1906 года порой подвергается в литературе критике. Оппоненты этой концепции считают, что Россию того времени вряд ли можно называть государством с формой правления в виде конституционной монархии, так как у царя осталось довольно много полномочий, которые он осуществлял единолично. 

На этом основании некоторые историки права если и считают Россию в тот период конституционной монархией, то с большими оговорками, т.е. считают ее какой-то «неполноценной» конституционной монархией или заносят Россию в категорию «дуалистических монархий». Говорят и о том, что Россия на этом отрезке времени занимала некую «промежуточную позицию» перехода от абсолютной монархии к конституционной. 

Однако в данном случае речь идет о количественных признаках, а не о качественных. В большей или в меньшей степени был ограничен монарх – это не так важно для определения принципиальной характеристики формы правления. Главное, что факт ограничения безусловно наличествует. В России с 1906 года одна из ветвей власти – законодательная власть – перешла к выборным представителям от народа. Поэтому говорить с этого момента об «абсолютной монархии» вряд ли корректно. Эпоха абсолютизма в России закончилась – это был основной результат революции.

Разработка новой редакции Основных законов и принятие их императором не случайно были закончены именно до начала работы Думы – 16 апреля 1906 года, а Дума начала свою работу с 27 апреля. Вполне возможно предположить, что сделано это было не случайно: царские власти торопились провести этот закон минуя Думу, чтобы созданный парламент не взялся создавать настоящую конституцию. 

Такой шаг властей можно расценить как попытку царизма узаконить представленный вариант урезанной конституции или подобия её, дабы не допустить принятие Думой более радикального основного нормативного акта. 

А для того, чтобы воспрепятствовать пересмотру указанного акта обновлённые Основные законы наделялись особой юридической силой. Они изменялись лишь в особом законодательном порядке. Инициатива их пересмотра принадлежала исключительно императору.

Согласно Основным законам, верховная самодержавная власть и власть управления во всём объёме принадлежали императору, однако законодательную власть он осуществлял «в единении с Государственным советом и Государственной думой». Отныне устанавливалось, что «никакой новый закон не может последовать без одобрения Государственного совета и Государственной думы и воспринять силу без утверждения государем императором».

Государственная Дума становилась нижней палатой российского парламента. А Государственный Совет исполнял роль верхней палаты. Госсовет, в отличие от полностью выборной Госдумы, был лишь наполовину выборным, а другую половину членов Совета назначал император. 

Общего названия двух палат не было. И официально не называли обе законодательные палаты в совокупности «парламентом». Возможно, этим хотели подчеркнуть особенность и самобытность российского государственного устройства, в отличие от государств Западной Европы.

Законопроекты, не принятые обеими палатами, считались отклоненными. А те законопроекты, которые были отклонены одной из палат, могли быть вновь внесены на ее рассмотрение только с разрешения императора. Законопроекты, не утвержденные императором, могли быть вновь рассмотрены не ранее следующей сессии. 

В тех же случаях, когда в период прекращения заседаний Думы, появлялась неотложная необходимость принятия актуального нормативного акта, император, согласно статьи 87 Основных законов, мог издавать чрезвычайные указы, которые приобретали на время силу закона. 

Однако здесь также монарх был ограничен в своих действиях. Эти указы не могли вносить изменения ни в «Основные законы», ни в «Положение о Думе и Государственном Совете», ни в постановления о выборах в Совет и Думу. 

А после возобновления заседаний Думы чрезвычайные указы в течение двух месяцев должны были быть внесены на ее обсуждение. И если Дума не принимала такой указ императора, он терял силу. Чрезвычайный указ терял силу и в случае его невнесения в Думу в течение двух месяцев после возобновления ее заседаний.

В Основных законах были провозглашены права гражданской свободы. Российским подданным гарантировалось право на неприкосновенность личности, жилища и собственности, право устраивать собрания, общества и союзы, право свободного выбора и исповедания веры, и право «высказывать изустно и письменно свои мысли, а равно распространять их путём печати».

В то же время согласно Основным законам прерогативы монарха оставались весьма широкими: ему принадлежал «почин по всем предметам законодательства», только по его инициативе могли быть пересмотрены Основные государственные законы, он назначал и увольнял министров и высших сановников, руководил внешней политикой, провозглашался «державным вождём российской армии и флота», наделялся исключительным правом чеканки монеты, от его имени объявлялась война и заключался мир, осуществлялось судопроизводство, жаловались титулы, ордена и другие государственные отличия.

И тем не менее можно говорить о принципиальном изменении в праве и государственном устройстве России, и есть все основания считать Основные законы Российской империи в новой редакции Конституцией России.

Продолжение читайте на сайте 19 декабря