В случае дистанционного оформления кредитного договора банки должны принимать повышенные меры предосторожности и им следует считать подозрительными оформление заявки в ночное время и незамедлительное распоряжение о перечислении кредитных денежных средств в пользу третьих лиц, указывает Верховный суд РФ.

Он обращает внимание, что кредитная организация, в отличие от клиента, является профессиональным участником правоотношений, поэтому она обязана соблюдать принципы добросовестности, разумности и осмотрительности. 

Суть дела 

Верховный суд РФ рассмотрел дело о признании кредитного договора, заключённого через мобильное приложение, недействительным.

Клиент банка указывал, что заём не брал, а кредит от его имени оформили мошенники через мобильный телефон, который он ранее потерял. При этом потерпевший обращал внимание, что «сделка» произошла в подозрительное время — с 4 до 5 утра, — а полученные от банка 480 тысяч рублей тут же переведены на счета третьих лиц.

По данному факту истец обращался в полицию и старший следователь возбудил уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного пунктом «г» части 3 статьи 158 УК РФ в отношении неустановленного лица, а клиент банка признан потерпевшим.

Также заявитель ссылался на несоблюдение письменной формы договора.

Мнения трёх инстанций 

Тем не менее спор истец в трёх инстанциях проиграл. 

Отказывая в иске, суд первой инстанции сослался на то, что оспариваемый кредитный договор заключён посредством подключённой услуги мобильного банка либо самим клиентом, либо другим лицом с его согласия или вследствие разглашения им средств доступа к этому приложению.

Суд также указал, что на момент заключения кредитного договора истец не сообщал в банк об утрате мобильного телефона, являющегося средством доступа к банковским услугам.

Признание истца потерпевшим по уголовному делу, по мнению суда, не является основанием для удовлетворения исковых требований, а возбуждение уголовного дела в отношении неустановленного лица не влияет на правоотношения, сложившиеся между истцом и ответчиком в рамках заключённого кредитного договора. 

Доказательств, свидетельствующих о недобросовестном поведении ответчика при заключении с истцом кредитного договора, по мнению суда, не представлено.

При таких обстоятельствах суд пришёл к выводу, что договор кредита является действительным, а банк исполнил обязательства по кредитному договору надлежащим образом.

С такими выводами согласились суды апелляционной и кассационной инстанций.

Позиция ВС 

Гражданские права и обязанности могут порождаться как правомерными, так и неправомерными действиями, напоминает ВС со ссылкой на свой Обзор судебной практики №1 (2019).

Заключение договора в результате мошеннических действий является неправомерным действием, посягающим на интересы лица, не подписывавшего соответствующий договор, и являющегося применительно к статье 168 (пункт 2) Гражданского кодекса РФ третьим лицом, права которого нарушены заключением такого договора.

По настоящему делу суды первой и апелляционной инстанций, по существу не поставили под сомнение указанные истцом обстоятельства заключения кредитного договора от его имени и без его участия.

Более того, ссылаясь на данный факт как на обстоятельства, установленные материалами предварительного расследования по уголовному делу, суд первой инстанции указал, что истец вправе предъявить требования о возмещении ущерба к лицу, совершившему мошеннические действия.

Таким образом выводы суда о заключённости и действительности договора противоречат положениям статьи 153 Гражданского кодекса РФ о сделке как о волевом действии, направленном на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, указывает ВС. 

В частности, из установленных судом обстоятельств следует, что кредитные средства были предоставлены не клиенту банка и не в результате его действий, а неустановленному лицу, действовавшему от его имени.

ВС признаёт, что письменная форма сделки считается соблюдённой также в случае совершения лицом операции с помощью электронных либо иных технических средств, позволяющих воспроизвести на материальном носителе в неизменном виде содержание сделки, при этом требование о наличии подписи считается выполненным, если использован любой способ, позволяющий достоверно определить лицо, выразившее волю. 

Однако в данном деле суд не выяснил, каким образом были сформулированы условия спорного договора, в частности каким образом банком согласовывались с заёмщиком индивидуальные условия. При этом сам текст договора, признанного судом заключённым и действительным, в материалах дела отсутствует, обращает внимание высшая инстанция.

Кроме того, суд сослался на отсутствие сообщения банку от истца о мошеннических действиях, однако в материалах дела представлена распечатка электронной переписки со службой поддержки банка, содержание которой свидетельствует об обратном.

И самое главное: при установлении, исполнении обязательства и после его прекращения стороны обязаны действовать добросовестно, учитывая права и законные интересы друг друга, взаимно оказывая необходимое содействие для достижения цели обязательства, а также предоставляя друг другу необходимую информацию (пункт 3 статью 307 ГК РФ).

Не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом), отмечает ВС. 

Если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 ГК РФ, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункт 7 постановления Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. №25).

«Обращено внимание на то, что к числу обстоятельств, при которых кредитной организации в случае дистанционного оформления кредитного договора надлежит принимать повышенные меры предосторожности, следует отнести факт подачи заявки на получение клиентом кредита и незамедлительной выдачи банку распоряжения о перечислении кредитных денежных средств в пользу третьего лица (лиц)», — подчеркивает ВС, приводя в пример аналогичную позицию Конституционного суда (определение от 13 октября 2022 г. No 2669-0).

Из установленных обстоятельств дела следует, что договор кредита посредством удалённого доступа к данным услугам от имени гражданина-потребителя был заключён банком в период с 04:00 до 05:00 часов, при этом предоставленные кредитные средства были тут же переведены на счета третьих лиц.

«Данным действиям банка, являющегося профессиональным участником этих правоотношений, с точки зрения добросовестности, разумности и осмотрительности при заключении договора и исполнении обязательств судами в нарушение приведённых выше положений закона и его толкования никакой оценки не дано», — отмечает ВС. 

На основании всех этих фактов Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ находит нужным направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. (vsrf.ru/stor_pdf.php?id=2197940)

Алиса Фокс