Владимир Новиков, обозреватель РАПСИ
Возможное помилование Михаила Ходорковского будет почти стопроцентно выигрышным для него только в одном случае – если он от него сразу и публично откажется. Почему почти? Да только потому, что даже в такой ситуации он получит много очков "за" как общественный деятель, но окажется совершенно разочарованным как простой живой человек из плоти и крови.
В истории с, возможно, очень скорым выходом на свободу экс-главы ЮКОСа сразу следует отделить общественно-политические зерна от правовых плевел.
Сейчас совершенно не важно, в какой ситуации опальный олигарх написал прошение о помиловании. Ни о чем не говорит граничащее с шоком удивление его многочисленных адвокатов, которые, к тому же, уже успели дезавуировать собственные комментарии.
Все это может объясняться элементарно. Адвокаты – в Москве. Ходорковский – в Карелии. Помимо сокамерников ближе к нему вовсе не защита, а начальство исправительной колонии. Чтобы написать прошение о помиловании, достаточно листка бумаги, шариковой ручки и самых поверхностных знаний Конституции, коими осужденный, безусловно, обладает.
Совершенно не имеют значения вновь начавшиеся теоретические споры, является ли признание вины необходимым для помилования условием. Согласно Основному закону, глава государства имеет полное право помиловать любого, есть такая бумага или нет. Ее наличие – исключительно дань процедуре. И – красивая последняя страница в сдаваемом в архив уголовном деле.
Куда как важнее общие последствия появления Михаила Ходорковского на свободе. В первую очередь, для него самого.
Итак, что выиграет опальный бизнесмен? Он, спустя 10 лет, сможет быть рядом с больной матерью. И, возможно, отдать ей те человеческие и моральные долги, которые сделал 10, 20, может, 30 лет назад.
Он, с известными оговорками, сможет вести общественную и благотворительную деятельность. Быть за закрытой дверью хорошо только тогда, когда это – дверь твоего собственного дома. Политикой Михаил Борисович заниматься не собирался, о чем неоднократно заявлял. А он, как показывает его же собственная история, человек слова. Вспомним хотя бы возвращение в Россию накануне ареста в 2003-м, о котором он к тому же был не раз предупрежден.
Но на этом плюсы для Ходорковского, человека и примерного семьянина, заканчиваются. Начинаются минусы для Ходорковского – властителя умов.
Например, ближайший соратник, Платон Лебедев, останется за решеткой. У него нет больной матери, бумагу с аналогичной просьбой на имя президента он писать не собирается, о чем в четверг тотчас же уведомил общественность через своих адвокатов.
Другие соратники, рангом пониже - кто на куда более жестком режиме (Алексей Пичугин), кто в вечных бегах (Леонид Невзлин). Как в глубине души они отнесутся к поступку бывшего шефа? Сейчас этого не знают, наверное, они сами.
Зато уже доподлинно известно, как восприняла новость о написанном прошении часть общественности, которая еще сегодня утром Ходорковскому всячески сочувствовала. Не сдюжил, не дотянул, не Нельсон Мандела. Мама больная, мы все понимаем… Но – не орел.
Будут ли ехидные реплики в спину или косые взгляды мешать Ходорковскому на свободе? Вряд ли. Но, как писано классиками, осадочек все равно останется.
К тому же, с освобождением бывшего владельца ЮКОСа, многие неприятные для российского бизнеса проблемы последних лет никуда не денутся. О них просто пока можно забыть. Буквально, на квартал. Забыть и о все усиливающемся оттоке капитала за рубеж, и о революционном переделе банковского рынка, и о конце медведевской либерализации уголовного законодательства. Ведь тот же законопроект о возвращении права силовых структур возбуждать дела без налоговых проверок никто с Охотного Ряда и не думал отзывать. О нем, как и о многом другом, сейчас просто будут меньше говорить. До срока.
Поэтому если что и даст выход на свободу Михаила Ходорковского определенной части российского общества – несколько месяцев иллюзий, по мотивам которых лет через 50 можно снять красочный телесериал.
Впрочем, повторюсь – у главного героя еще есть время от всего этого удовольствия отказаться. Ведь прошение о помиловании – дело добровольное.
