Ради увековечивания памяти мирного населения Советского Союза, подвергшегося изгнанию и истреблению в годы Великой Отечественной войны, РАПСИ изучило* архивные материалы, свидетельствующие о геноциде граждан СССР.


Утреннее заседание 2 января

Полковник Стори говорит о преступной деятельности гестапо по истреблению «нежелательных элементов» среди советских военнопленных. При этом он напомнил об устных показаниях, данных трибуналу свидетелем генералом немецкой армии Лахузен, который сообщил о конференции, созванной летом 1941 года, вскоре после нападения Германии на Советский Союз. На этой конференции была дана директива беспощадно истреблять активистов из советских военнопленных. В соответствии с этой директивой гестапо и служба безопасности сформировали в лагерях для советских военнопленных особые отряды для уничтожения нежелательных элементов. Отбор военнопленных для уничтожения производился по произволу начальников этих отрядов. Обвинитель Стори цитирует директиву гестапо, в которой говорится о системе вылавливания нежелательных элементов в лагерях для советских военнопленных и организации их истребления. В директиве особо подчеркивается, что «казни не должны происходить в лагере или в непосредственной близости от лагеря».

Советские военнопленные

Особое внимание также уделяется здесь обращению с советскими военнопленными, пытавшимися бежать. Согласно этой директиве, за попытку к бегству советских военнопленных отправляли в концентрационный лагерь Маутхаузен с пометкой «Кугель». Военнопленные, прибывшие в Маутхаузен с такой пометкой, уничтожались.

В подтверждение этого полковник Стори цитирует письменные показания военнослужащих французской армии полковника де Сен-Гаст и лейтенанта Вейт, находившихся в заключении в этом лагере. В показаниях де Сен-Гаста и Вейта, которые цитировал обвинитель, говорится: «В Маутхаузене заключенные подвергались различным методам обращения, включая и действия «К», или «Кугель». После прибытия эшелонов заключенные, помеченные буквой «К», не регистрировались, не получали номеров, и их фамилии оставались неизвестными никому, кроме чиновников политического отдела. Заключенные направлялись прямо в тюрьму, где их раздевали и переводили в «баню». «Баня» - это был погреб тюрьмы. Она была создана специально для казней, расстрелов и отравления газом. Заключенные ставились спиной к определенному месту, и, как только их голова касалась стены, автоматически производился выстрел. Если в прибывшем эшелоне военнопленных большое число заключенных имело отметку «К», их уничтожали газом, который направлялся в «баню» вместо воды».

Представитель американского обвинения цитирует директиву командования 6-м военным округом об обращении с советскими военнопленными. В директиве говорится, что за попытку к бегству советских военнопленных следует лишать статуса военнопленных и передавать гестапо. В гестапо также должны передаваться советские офицеры и солдаты, отказывающиеся работать.

Затем полковник Стори переходит к доказательству ответственности гестапо за установление и классификацию концлагерей и за передачу в концлагеря нежелательных с расовой и политической точки зрения лиц. Гестапо также издавало приказы, говорит полковник Стори, о создании концлагерей, о превращении лагерей военнопленных и трудовых лагерей в концлагеря.

Продолжительность заключения в концлагере устанавливалась начальником полиции безопасности.

Нежелательные лица и расправа над ними 

Специальный раздел обвинения полковник Стори на основании имеющихся у обвинения документов посвящает разоблачению деятельности гестаповцев по увозу из оккупированных Германией стран нежелательных фашистам лиц и расправе над ними. Полковник Стори приводит выдержки из нескольких документов немецких властей о том, что лица, которые совершили преступления против империи или оккупационных сил, должны быть в секретном порядке вывезены в Германию и переданы полиции безопасности. В этих документах упоминаются высказывания Гитлера, что тюремное заключение для подобных лиц является проявлением слабости. Лица, совершившие преступления на оккупированных территориях, по этим инструкциям, должны либо немедленно передаваться компетентным военно-полевым судам для вынесения смертного приговора или же «исчезать, не оставляя следа».

На суде оглашается также директивы относительно мер по устрашению населения оккупированных районов с целью предотвращения или прекращения актов, направленных против гитлеровских оккупационных сил. Среди прочих мероприятий рекомендовались следующие: секретный увоз лиц, подозреваемых в подобных действиях, передача их полиции безопасности и уничтожение без суда. Родственники ни в коем случае не должны были извещаться о смерти этих лиц. Поэтому инструкция рекомендовала не возвращать тела для погребения, а место погребения держать в строгой тайне.

Далее обвинитель знакомит суд с документами о разрешении применять пытки во время допросов. Гестаповцам и агентам полиции безопасности разрешалось применять «допрос третьей степени», когда арестованный не давал нужной информации. Пытки рекомендовалось применять к коммунистам, марксистам, саботажникам, участникам движения сопротивления, парашютистам и «антиобщественным элементам», к польским и советским политическим работникам. 

(Известия, 3 января 1946 г.)


*Стилистика, орфография и пунктуация публикации сохранены