В этом году РАПСИ начало серию публикаций о наиболее громких судебных процессах в истории Российской империи. В каждой статье будет рассматриваться конкретное дело, цель — показать, как правовая система дореволюционной России сталкивалась с культурными, политическими и социальными вызовами, и как громкие процессы формировали общественное мнение и дальнейшую судебную практику. В данной статье речь пойдет о судебном споре между должником и кредитором.

Наверное, многие из наших читателей знакомы с практикой, когда берешь в магазине какой-то товар без денег, и поскольку тебе доверяют, то записывают долг в тетрадь, чтобы ты потом его вернул. Эта простая система доверительных отношений между торговцем и покупателем существовала во все времена, но особое значение она приобрела в период становления новой судебной системы Российской империи середины XIX века. История одного торгового спора, рассмотренного мировым судом в 1866 году, позволяет нам заглянуть в повседневную жизнь петербургского купечества и понять, как работали новые принципы правосудия в самом начале судебной реформы Александра II.

17 мая 1866 года владелец кафе-ресторана, которого в публичных документах именуют только Ш-ном, подал в мировой суд 2-го участка словесную жалобу на своего должника О-ра. Предметом спора стала сумма в 457 рублей за различные продукты, взятые в заведении и не оплаченные. История, на первый взгляд обыденная, разворачивалась на фоне грандиозных перемен в российской судебной системе и стала одним из первых примеров применения новых принципов правосудия в торговых спорах.

Контекст эпохи невозможно понять без обращения к судебной реформе 1864 года, которая кардинально изменила лицо российского правосудия. 20 ноября 1864 года император Александр II утвердил четыре основных документа судебной реформы: «Учреждение судебных установлений», уставы уголовного и гражданского судопроизводства и «Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями». Первый суд, созданный по новым правилам, открылся в 1866 году в Санкт-Петербурге, и именно в этом суде рассматривалось дело между Ш-ном и О-ром.

Новая судебная система создавала две ветви судов — мировые и общие судебные установления. Мировые суды рассматривали мелкие уголовные и гражданские дела, что делало их идеальной инстанцией для разрешения торговых споров небольшого масштаба. Участковые мировые судьи осуществляли правосудие единолично, выбирались уездными земскими собраниями (в столицах — городскими думами) и утверждались в должности 1-м департаментом Сената. Апелляционной инстанцией служил съезд мировых судей, куда и обратился Ш-н после неудачного исхода первого разбирательства.

Дело Ш-на против О-ра примечательно тем, что оно демонстрирует столкновение старых торговых обычаев с новыми юридическими принципами. В основе спора лежала система кредитования, широко распространенная в ресторанном бизнесе того времени. В фешенебельных ресторанах было принято предоставлять почти безграничные долги богатым клиентам, однако это могло губительно сказаться на бизнесе. Именно такая ситуация и произошла с кафе-рестораном Ш-на, который доверил О-ру товары на значительную сумму, не получив немедленной оплаты.

Система общественного питания в Петербурге 1860-х годов активно развивалась. Кафе-рестораны становились не просто местами питания, но и центрами деловой и культурной жизни города. Рестораны играли значительную роль в культурной и деловой жизни Петербурга, некоторые превращались в своеобразные литературные клубы.

В этой атмосфере предпринимательской свободы владельцы заведений часто шли на риск, предоставляя кредит своим постоянным клиентам. Французское происхождение многих ресторанных традиций того времени не случайно — первое поколение рестораций появилось после притока французских беженцев после революции, некоторые из которых были рестораторами. Не исключено, что и в деле Ш-на против О-ра фигурировал французский подданный, о чем может свидетельствовать упоминание в документе «француза Д-ше» в качестве свидетеля.

При первом разбирательстве 20 мая 1866 года мировой судья изучил представленные Ш-ном доказательства: торговую книгу с записанным долгом О-ра и показания двух свидетелей — буфетчицы Г-ль и француза Д-ше. Однако О-р заявил, что все расчеты с Ш-ном по отдельным счетам были им закончены еще до объявления последнего несостоятельным, и никаким долгом Ш-ну не состоит. Критическим моментом стало то, что свидетельница Г-ль показала, что о расчетах Ш-на с О-ром ей точно ничего неизвестно, а второй свидетель Д-ше вообще не явился в суд.

Мировой судья, признав иск Ш-на недоказанным, вынес решение об отказе в удовлетворении требований. Однако 16 июня Ш-н подал апелляционную жалобу в мировой съезд, указав на три существенных нарушения в работе мирового судьи. Во-первых, ответчик утверждал, что рассчитался по отдельным счетам, но самих счетов как доказательства уплаты с надписью Ш-на не представил. Во-вторых, свидетельница Г-ль была опрошена без принятия присяги. В-третьих, судья не вызвал вторично неявившегося свидетеля Д-ше. Ш-н просил отменить решение мирового судьи и допросить свидетелей под присягой.

Мировой съезд — это апелляционная инстанция в системе мировой юстиции, созданной судебной реформой 1864 года в Российской империи. Он состоял из всех мировых судей (в том числе и почётных мировых судей) округа и служил апелляционной инстанцией для участковых мировых судей. Это означало, что если сторона была недовольна решением участкового мирового судьи, она могла обжаловать его в мировой съезд.

Мировые судьи должны были стремиться к решению максимального количества тяжб мировым соглашением (именно поэтому они и назывались мировыми), а мировой съезд обеспечивал контроль качества их решений и единообразие судебной практики.

Рассмотрение дела мировым съездом 28 июля 1866 года продемонстрировало более глубокий и профессиональный подход к анализу доказательств. Съезд детально изучил торговые книги Ш-на, а надо сказать, что доказательственное значение торговых книг в российском праве того времени было четко регламентировано. В исках против лиц, не принадлежащих к торговому сословию, купеческие книги могли приниматься за доказательство в спорах о поставке товаров и займе денег, но только когда было доказано, что товары действительно были поставлены или деньги получены.

Ключевым моментом стало повторное заслушивание свидетельницы Г-ль под присягой. Будучи кассиршей в заведении Ш-на и получавшей всегда платежи от посетителей, она подтвердила, что ни О-р, ни Ш-н от лица О-ра никогда ничего не вносили в кассу. Это свидетельство приобрело решающее значение для исхода дела.

Позиция О-ра оказалась крайне слабой. Он не отрицал показания Г-ль о том, что бывал в кафе-ресторане Ш-на ежедневно и пользовался там продуктами. Его утверждения о том, что у него с Ш-ном «бывали много раз разные расчеты и все они покончены еще до банкротства Ш-на», не подкреплялись никакими документами. Более того, в заседании съезда О-р заявил, что «все счеты с Ш-ном кончил карандашом на клочке бумаги», что выглядело крайне неубедительно в глазах суда.

В своем определении мировой съезд подчеркнул, что доказательства О-ра были «исключительно голословными», а его объяснения «сделаны различно». Имея в виду, что иск Ш-на был доказан письменными доказательствами и собственным признанием ответчика, а возражения последнего ничем не подтверждены, съезд на основании статей 81, 105, 112 и 129 Устава гражданского судопроизводства постановил взыскать с О-ра в пользу Ш-на 427 рублей, а в 30 рублях, приписанных карандашом, отказать.

Процедурные аспекты рассмотрения дела демонстрируют принципиальные новшества судебной реформы. Впервые в российской судебной практике был реализован принцип устности и гласности судопроизводства. Реформа существенно изменила принципы и процедуры судопроизводства: суд стал гласным, открытым и устным, с состязательным процессом, при котором стороны получили равные права на предоставление и опровержение доказательств.

Особое значение приобрел институт присяги свидетелей. Каждый присягал по правилам своего вероисповедания, что обеспечивало религиозную гарантию правдивости показаний. Тот факт, что мировой судья первой инстанции не привел свидетельницу к присяге, стал одним из оснований для отмены его решения. Это показывает, что новая судебная система придавала огромное значение правильному применению процедурных норм.

Экономический контекст эпохи также важен для понимания значения этого дела. В 1860-х годах в России открылось сразу 8 новых бирж: Иркутская, Киевская, Тульская, Казанская, Рижская, Ростовская-на-Дону, Харьковская и Самарская. Это свидетельствует о бурном развитии торговли и усложнении коммерческих отношений, что неизбежно приводило к увеличению количества торговых споров.

Андрей Кирхин

*Мнение редакции может не совпадать с мнением автора

*Стилистика, орфография и пунктуация публикации сохранены