Политика «военного коммунизма» способствовала победе большевиков в Гражданской войне, но она была цепью чрезвычайных мер, рассчитанных на создание условий главным образом для обеспечения Красной Армии продовольствием и вооружением. Эксплуатация крестьян привела к 1920-21 годам фактически к началу второй гражданской войны, в которой большевики лишь частично могли рассчитывать на силы Красной Армии. О ее причинах рассказывает в сто двенадцатом материале своего тематического цикла юрист, кандидат исторических наук, депутат Государственной Думы первого созыва Александр Минжуренко.

К моменту окончания Гражданской войны в конце 1920 – начале 1921 гг. в Советской России сложилось крайне критическое положение во всех сферах жизни. Из экономики посильно поддерживалась властями лишь военная промышленность, производящая боеприпасы и оружие и смежные с ней предприятия других отраслей. Хлебом также в первую очередь снабжались красноармейцы и промышленные рабочие оборонных заводов. 

В. Ленин говорил в 1921 году: «Сущность военного коммунизма заключалась в том, что мы фактически брали у крестьян излишки, а иногда и не только излишки, но и часть зерна, необходимого для еды. Мы забирали его, чтобы удовлетворить требования армии и поддержать рабочих». 

Очевидно, что такая чрезвычайно мобилизационная экономика могла существовать и выполнять свои задачи только в течение ограниченного времени. Границы этого периода явственно очерчивались войной. И в обществе было понимание того, что это невероятно тяжелое для населения время должно было закончиться с окончанием Гражданской войны. Считается, что и крестьяне это понимали. 

В литературе часто утверждается, что крестьяне, якобы, готовы были до поры терпеть регулярное изъятие у них хлеба, воспринимая это как плату большевикам за полученную, благодаря им, помещичью землю. 

Селянам так и внушала пропаганда, что Красная Армия сражалась с помещичьей белой армией именно за эту землю. И земледельцам надо было помочь красноармейцам своим хлебом. Но и из этой версии вытекало то, что терпение крестьян должно было лопнуть в буквальном смысле с последним залпом этой войны. Так оно и произошло. 

Точнее, социальное нетерпение сельских жителей прорвалось несколько раньше. Видимо, полный разгром к весне 1920 года армий Колчака и Деникина - главных ударных сил белого движения – крестьяне и посчитали окончанием войны с помещиками за землю. Правда Крым был еще в руках Русской армии барона Врангеля, но дальше терпеть крестьяне уже не могли. Они считали, что угроза их землям со стороны белогвардейцев-помещиков отпала.

Последним толчком к возмущению крестьян стало то, что, несмотря на засуху лета 1920 года, на Тамбовщине размер продразверстки власти оставили прежним. Получалось, что из собранных 12 млн пудов зерна сельские хозяева должны были безвозмездно сдать государству 11,5 млн пудов. 

И крестьяне поднялись на защиту своего хлеба, так как для них это стало вопросом жизни и смерти. Восстание вспыхнуло 19 августа 1920 года сразу в нескольких селах Тамбовской губернии. Восставшие уничтожали продотряды, чекистов и работников советских органов власти. 

Восстание быстро распространялось по территории губернии и перебросилось в соседние Саратовскую и Воронежскую губернии. Оно приняло организованные формы. К октябрю 1920 года в рядах повстанцев насчитывалось около 20 тысяч человек, на вооружении которых было 44 пулемета и пять артиллерийских орудий.

В январе 1921 года также из-за продразверстки началось восстание западносибирских крестьян. Оно охватило обширные территории от Обдорска (Салехарда) на севере до Кокчетава на юге. Повстанцы, объединенные в четыре армии, заняли города Тобольск, Петропавловск, Кокчетав, Ишим, Сургут и другие. Сибирь была полностью отрезана от центра. Численность отрядов восставших составляла более 100 тысяч человек.

Были и другие очаги восстаний по всей России. Фактически это было второй гражданской войной, только в ней большевикам противостояли не буржуазия с помещиками, не белая гвардия, а крестьяне. И лозунги у повстанцев были другие – советские. Они выступали «За Советы без коммунистов», т.е. за свободно избранные демократическим путем органы самоуправления и органы власти. 

Это был протест против практики такого искусственного «комплектования» Советов, при котором путем силового давления обеспечивалось большинство в них членов правящей партии. В одном из воззваний повстанцев говорилось: «Мы добиваемся настоящей советской власти, а не власти коммунистической, которая до сих пор была под видом власти советской…»

Таким образом, это был новый всплеск «демократической контрреволюции» после движения 1918 года в защиту прав Учредительного собрания. Повстанцы выступали за демократию против «комиссародержавия». Но на первом плане были конечно требования отмены продразверстки.

Сложность борьбы с этими восстаниями для большевиков заключалась в том, что здесь невозможно было использовать прежние антипомещичьи лозунги. И также практически невозможно было отправлять красноармейские части, состоящие в основном из крестьян, на подавление этих восстаний. Эти войска хорошо воевали против белогвардейцев, но в данном случае они сочувствовали крестьянам и часто целыми подразделениями переходили на сторону восставших. 

Поэтому властям приходилось использовать против повстанцев преимущественно технические части, состоявшие из городских рабочих: броневики, авиацию, бронепоезда, артиллерию, а также курсантов курсов «красных командиров». 

Венцом всех этих восстаний принято считать Кронштадтский мятеж военных матросов марта 1921 года. Здесь были такие же лозунги, как и у крестьян: «За власть Советов, а не партий». В своих воззваниях матросы призывали рабочих и красноармейцев подержать «третью революцию» - против диктатуры большевиков.

Кроме острого социально-политического кризиса в стране разразился и острейший экономический кризис. В целом промышленное производство сократилось в 5 раз и было отброшено в прошлый век. Добыча угля сократилась в 3 раза, выплавка чугуна в 33 раза. Большинство предприятий бездействовало. 30% железнодорожных путей было выведено из строя.

Практически одновременно с Кронштадтским восстанием работал X съезд РКП(б). Забастовки рабочих Петрограда, крестьянские восстания и мятеж матросов произвели сильное впечатление на делегатов съезда. Становилось понятным, что дальнейшее проведение политики «военного коммунизма» чревато утратой власти большевиками. 

Ленин на съезде сделал вывод: «Крестьянство формой отношений, которая у нас с ним установилась, недовольно, оно этой формы отношений не хочет и дальше так существовать не будет». 

А в то же время, по мнению вождя, «только соглашение с крестьянством может спасти социалистическую революцию в России, пока не наступила революция в других странах». 

Похоже высказывался и Сталин: «Разве мы не опоздали с отменой продразверстки? Разве не понадобились такие факты, как Кронштадт и Тамбов, для того, чтобы мы поняли, что жить дальше в условиях военного коммунизма невозможно?»

И в качестве выхода из глубочайшего кризиса государства X съезд правящей партии принимает решение отменить продразверстку. 

Продолжение читайте на сайте 21 января