Ради увековечивания памяти мирного населения Советского Союза, подвергшегося изгнанию и истреблению в годы Великой Отечественной войны, РАПСИ изучило архивные материалы, свидетельствующие о геноциде граждан СССР.

Минск, ТАСС, 18 января 1946 года. На утреннем заседании допрашивается подсудимый Кох – криминал-комиссар гестапо, бывший начальник полиции безопасности в городах Орел, Орша, Борисов, Слоним.

Кох подтверждает все свои показания, данные им на предварительном следствии.

Зимой 1942-43 г.г. этим им было умерщвлено в душегубках 60 советских граждан; он расстрелял 39 человек, в том числе 8 детей. Кох руководи лагерем «Орехи», где содержалось до 3.000 советских граждан, умерших от голода, пыток и истязаний.

Список кровавых преступлений Коха велик. Он отправил в Майданек для уничтожения 700 советских граждан, арестовал в Борисове 250 человек, из которых 30 были расстреляны, а остальные были отправлены в лагерь. По показания Коха, в городах Орша и Борисов было сожжено свыше 3.000 трупов расстрелянных и удушенных советских граждан.

- Я должен кое-что добавить к моим показаниям, данным на предварительном следствии. Я вижу провал всего нашего дела. Утаивать бесполезно, - заявляет в начале допроса подсудимый Кох.

С первых дней нападения на Советский Союз Кох был начальником особой команды гестапо, которая по приказу Гитлера и Гиммлера уничтожала еврейское население и советский актив.

Прокурор: Какое количество людней было уничтожено за время вашего пребывания в особой команде?

Кох: Я считаю, что 30.000 человек. 

Прокурор: Почему такая округленная цифра?

Кох: Я подсчитал приблизительно.

Прокурор: Скажите суду подробнее, каким образом осуществлялись аресты и преследования?

Кох: Это делалось быстро. Евреев мы выгоняли из своих домов, загоняли в гетто и немедленно их уничтожали. Жилые дома после этого сжигались. Это делалось в каждом населенном пункте Белоруссии.

Далее Кох показывает о своих злодеяниях, совершенных в лагерях, в которых заключались ни в чем не повинные мирные советские граждане. Один из таких лагарей был создан в городе Орле. Кох показывает суду, что в целях маскировки этот лагерь смерти был назван «рабочим лагерем».

Председательствующий: Скажите, что это за лагерь «Орехи»? Какое вы имели к нему отношение?

Кох: Я был комендантом лагеря деревни Орехи, в котором находилось 3.000 человек, подозреваемых в связях с партизанами, а также партизанские семьи: дети, женщины и старики. Этих людей мы умерщвляли с помощью душегубок, а также тем, что держали их на голодном пайке. Обычно дети очень быстро умирали от голода. Мужчин мы отправляли на работы в Германию, а женщин и детей – в Майданек.

Председательствующий: Какое участие вы принимали в расстрелах советских людей и сколько лично расстреляли?

Кох: При всех расстрелах моей командой я принимал участие. Я сам приказывал и сам расстреливал приблизительно в 500 случаях.

Председательствующий: Оично вы сколько расстреляли? 

Кох: 500 человек.

Прокурор: Расскажите о случае расстрела в 1943 году 15 человек, среди которых были 3 женщины. Сколько вы лично расстреляли?

Кох: Всегда при расстрелах я сам расстреливал лично первых 3-4-5 человек для того, чтобы показать своим подчиненным, каким должен быть гестаповец.

Прокурор: Это было наглядное преподавание?

Кох: Так точно.

Прокурор: Скажите, Кох, помимо 2.000 человек, расстрелянных в Орле, вы дополнительно расстреляли еще 40 человек, среди которых были дети? За что вы их расстреляли?

Кох: Эти люди имели коммунистическое мировоззрение. Среди них были 9 женщин и 8 детей от 2 до 10 лет.

Прокурор: У детей тоже было коммунистическое мировоззрение?

Кох: У нас был принцип, чтобы уничтожать и детей.

Прокурор: У вас дети есть?

Кох: Да, имею 3-х.

Апркурор: Какого возраста?

Кох: 1 год, 3 года и 5 лет.

Прокурор: Их можно в чем-либо политическом обвинять?

Кох: Нет, конечно нет.

Прокурор: По какому принципу вы расстреляли 8 советских детей? Они ни в чем не повинны.

Кох: Это было уничтожение населения другой расы.

Отвечая на вопрос прокурора, Кох говорит об обстоятельствах расстрела 3-х офицеров Красной Армии.

Прокурор: В чем же вы их обвиняли? В том, что они русские?

Кох: Да, это была просто ненависть к русским.

Председатель трибунала: Скажите, какие методы вами применялись при допросах?

Кох: Допрашиваемым мы заламывали руки назад, подвешивали на дверь, загоняли иглы под ногти, избивали палками и плетьми, пытали электричеством, загоняли шомпола в заднюю часть тела.

Далее Кох показывает, что его командой практиковались пытки при допросах, массовое истребление заключенных в лагере «при попытке к бегству». С целью скрыть свои преступления команда Коха сожгла в районе Орла и Борисова около 6.000 трупов.

Прокурор: Это трупы тех, которые были расстреляны органами гестапо?

Кох: Да.

Прокурор: По чьему приказу производилось сжигание трупов?

Кох: По совершенно секретному приказу Гиммлера. Делалось это для того, чтобы впоследствии нельзя было установить, сколько советских граждан нами было уничтожено.

Прокурор: Что вы делали с людьми, которых заставляли раскапывать могилы и сжигать трупы? Вы их впоследствии уничтожали?

Кох: Да, уничтожали.

Прокурор: Как вы расцениваете все свои преступления, которые с такой жестокостью совершали?

Кох: Это зверские преступления, совершенные против всех международных прав. Но я был нацист, и это была моя практическая работа по осуществлению расовой теории.

Свидетели

Далее суд переходит к допросу свидетелей по делу Коха.

Первым дает показания И. А. Киселев, рассказывающий суду о кровавых расправах гестапо над мирным населением в городе Орша.

Другой свидетель – житель города Борисова, инвалид 2-й группы Д. Т. Мерук рассказывает суду:

- Я был арестован гестапо 14 апреля 1944 года и заключен в Борисовскую тюрьму, а затем переведен в концентрационный лагерь, где меня неоднократно избивали до потери сознания. Пред приходом Красной Армии арестованных стали выводить большими партиями на расстрел. К 28 июня 1944 года в лагере оставалось только 1.500 советских граждан. Их выстроили и стали расстреливать из автоматов и пулеметов. 

Свидетель А. П. Лысухо, работающий регентом хора поселка Альбертин рассказывает:

- Однажды в Альбертин прибыл карательный отряд гестапо. Начались аресты. Немцы арестовали и нашего ксендза, о судьбе которого до сих пор ничего неизвестно. При отступлении немцы сожгли монастырь, бумажную фабрику и все большие каменные здания.

После окончания допроса свидетелей по делу Коха председатель трибунала удовлетворяет просьбу Коха, который решил дополнить свои показания. Он признает, что, находясь на территории СССР, «добивался быстрого получения состояния». Немецкое командование предоставило ему вблизи города Орла имение Некраши, он имел своих рабов, лошадей и чувствовал себя «господином».

Председательствующий: Во имя получения «состояния» вы встали на путь убийств, угона в рабство советских граждан?

Кох: Да, я уже об этом сказал.

(Известия, 19, 20 января 1946 г.)

*Стилистика, орфография и пунктуация публикации сохранены