Ради увековечивания памяти мирного населения Советского Союза, подвергшегося изгнанию и истреблению в годы Великой Отечественной войны, РАПСИ изучило архивные материалы*, свидетельствующие о геноциде граждан СССР.


Вот что рассказывает вырвавшаяся из фашистского застенка 15-летняя Аля Т.: 

— Недалеко от села С. по шоссе шла пожилая женщина со своим сыном, одетым в форму ученика ФЗО. Неожиданно путь им преградил немецкий офицер. Он потребовал предъявить документы. Женщина показала свой паспорт, у юноши же был только комсомольский билет. 

При виде комсомольского билета у гитлеровца глаза налились кровью. Он в бешенстве зашипел: «Большевик!». Тут же, на глазах матери, юноша был расстрелян. 

На хуторе Апнас пьяные немецкие солдаты изнасиловали 16-летнюю девушку и кинули ее в колодец. Туда же они бросили и ее мать, пытавшуюся помешать насильникам. 

На-днях части энского соединения выбили фашистов из ряда украинских сел. Улицы села К., где некоторое время бесчинствовали немцы, были устланы трупами женщин, стариков, детей. Уцелевшие жители села рассказали красноармейцам, что фашисты согнали в здание больницы всех девушек и изнасиловали их. Затем заперли двери и подожгли здание. 

Старик-врач отказался выдать бандитам спирт. За это они его убили. На школьных воротах людоеды повесили четырех пионеров. Вся «вина» детей состояла в том, что они участвовали в противовоздушной обороне села. Все оставшиеся в селе К. трудоспособные колхозники были согнаны для восстановления взорванного моста. При приближении частей Красной Армии фашистские мерзавцы разбежались. 

–––

В хуторе «Заря Белорусская» в дом Захара Веренко пришел немецкий офицер с собакой. В комнате висела люлька с грудным ребенком. Пьяный фашист выбросил ребенка, посадил туда свою собаку, стал качать и смеяться. 

–––

Неожиданно на деревню налетели семь немецких пикирующих бомбардировщиков. Летчики снизились. Кружась над деревней, они убедились, что в ней нет воинской части, нет ни одного красноармейца. На улицах одни дети. 

Летчики сделали еще один круг, снизились еще больше. Охваченные любопытством, ребята, высоко задрав головы, не сводили глаз с машин зеленоватого цвета. Вдруг раздался частый треск—фашисты стреляли из пулеметов. 

Пятилетний светловолосый мальчуган, стоявший на бугорке, упал, как подкошенный, упал подросток. Он кричал: «Мамка, мамка!», судорожно сжимая обеими руками бедро, из которого лилась кровь. Еще двое детей упали на землю, истекая кровью. 

Обезумевшие матери кинулись к детям. Завидев их, воздушные бандиты перешли на пикирование и забросали улицы бомбами... 

О. Александрова. 

Из корреспонденции. «Правда».

***

Работник коммунального хозяйства города Тарту тов. А. Янсен заявил: «В городском парке группа немецких штурмовиков остановила 11-летнего сына моего соседа Карла Веске. Заметив на мальчике красный галстук, фашисты схватили пионера и потащили к высокому каштановому дереву. Один из бандитов принес веревку. С хладнокровием садистов они сделали петлю, надели ее на мальчика и повесили его на дереве. Труп висел два дня в парке. Родителям не разрешали похоронить их ребенка». 

Немецкий солдат Франц Гофман, добровольно сдавшийся в плен, сообщил: «В одной маленькой эстонской деревушке я был свидетелем ужасной сцены. Группа пьяных солдат с фельдфебелем во главе ворвалась в дом крестьянина Кясперт. Дома были семидесятилетний крестьянин и его жена с двумя маленькими внучатами. Фельдфебель потребовал поросенка и кур. Старик ответил, что поросенка у него нет, а кур солдаты уже забрали. Взбесившийся гитлеровец приказал приколоть старика. Солдаты затем прикончили всех — старуху и детей». 

Информбюро, утреннее сообщение 8 сентября. 

«Правда», 9 сентября 1941 г. 

***

Акты, только-что доставленные из сел Куйбышевского района Ростовской области. 

«Я, нижеподписавшийся, младший политрук Глушенко С., в присутствии граждан села Ново-Марьевки Савелия Кирина и Ивана Кондратьева, — говорится в одном из документов, составил настоящий акт в том, что за время пребывания в селе гитлеровские бандиты учинили следующие злодейства: 

Расстреляли родных председателя сельхозартели им. Энгельса — 70-летнего старика Ивана Глущенко, его сына Владимира и гражданку Елену Максютину. Все их имущество разграблено. 

Многие семьи с грудными детьми были выброшены на мороз без одежды. Когда ребенок гражданки Симонихиной 4-летний Павлик пошел в свою хату погреться, немецкий солдат выбросил его оттуда ударом ноги». 

«Известия», 20 декабря 1941 г.


Стилистика, орфография и пунктуация публикаций сохранены