Трибунал рассмотрел дело об убийстве московского чиновника, который занимался распределением в столице жилья. Суд учел, что в сфере получения недвижимости царит хаос, бюрократизм, хамство и чиновничье высокомерие, а обвиняемый длительное время провел в нервной и сложной обстановке войны, поэтому ограничился наказанием в виде двух месяцев лишения свободы, которые подсудимый уже провел под стражей во время следствия и судебного процесса.

Суд отметил, что не стал оправдывать фигуранта, поскольку это грозит распространением идей анархии и самосуда, что советские власти одобрить не могут.

РАПСИ продолжает знакомить читателей с правовыми новостями столетней давности, на дворе 8 февраля 1921 года.*

Дело об убийстве Гильбраса

4-го февраля 1921 года Революционный Военный Трибунал Республики в составе председателя тов. Анскина и членов тт Розенберга и Камерона при секретаре тов. Дроздове, рассмотрев дело по обвинению слушателя академии Генштаба Бушко-Жук, М. О., 27 лет, члена РКП, в убийстве уполномоченного по жилищному вопросу Всеровглавштаба Гильбраса и выслушав показания обвиняемого, также свидетелей Казьмина, Бушко-Жук Анны, Кручинского и Муранова и речь защитника Берзина, нашел, что:

Бушко-Жук, приехав с фронта, издерганный и усталый от непрерывной тяжелой борьбы на красных фронтах в течение 3 лет, столкнулся в Москве с чрезвычайно ненормальными условиями и чрезмерно бюрократическим отношением к делу в учреждениях жилищно-земельного отдела. Целый месяц, испытывая ряд мытарств, он не мог добиться получения для себя комнаты, а со стороны Гильбраса встречал лишь высокомерно-грубое, чисто чиновничье отношение, доходившее до издевательства. 

26-го ноября в прихожей Всероглавштаба к Гильбрасу вновь подошел Бушко-Жук и в возбужденном  состоянии высказал свое негодование по поводу неудовлетворения его квартирой. Гильбрас грубо и резко возразил: «Я с вами не желаю разговаривать» и вышел на улицу. Бушко-Жук вышел в след за ним и указал, что его жена вынуждена ночевать на улице и просил дать объяснение. Получив от Гильбраса дерзкий и грубый ответ, Бушко-Жук выхватил револьвер, а затем, продолжая разговаривать, выстрелив упор в Гильбраса, нанеся ему смертельное ранение, отчего последний умер.

Вышеуказанные ненормальные условия в отношении получения квартир приезжающими с фронта товарищами, вытекающие из общей неупорядоченности, хаоса и злоупотребления в учреждениях, ведающих жилищным вопросом в г. Москве, с одной стороны, и слишком повышенная нервность и склонность к навязчивым состояниям и аффектам, как это установлено судебно-врачебной экспертизой, с другой стороны, в конечном результате привели Бушко-Жука к состоянию чрезмерной запальчивости и раздражения, в каковом он и совершил убийство Гильбраса. 

Что все же поступок Бушко-Жука, в особенности в момент, когда коммунистическая партия начала планомерную и организованную борьбу с бюрократизмом и всеми вообще теневыми сторонами советских учреждений, совершенно недопустим, как анархический метод борьбы, имеющий характер самосуда, который, если его не осудить самым решительным образом и не пресечь в корне в самом начале, может вылиться в систему, разлагающую и дезорганизующую организованную борьбу со всеми отрицательными явлениями в процессе советского строительства.

Считая виновность Бушко-Жука в совершенном им деянии доказанной собственным его признанием и принимая во внимание вышеприведенные обстоятельства, равно как и трехлетнее отбывание его на революционном фронте в беспрерывных условиях боевой обстановки и другие революционные заслуги, а также его пролетарское происхождение, Революционный Военный Трибунал Республики постановил: считать двухмесячное предварительное заключение достаточным наказанием и слушателя академии Генштаба Бушко-Жука, Михаила Осиповича, 27 лет, от дальнейшего наказания освободить и направить в распоряжение Ц. К. РКП

(Известия В. Ц. И. К.)

Подготовил Евгений Новиков 

*Стилистика, орфография и пунктуация публикаций сохранены