Чиновники планируют урегулировать использование так называемых «больших данных» (Big Data), которые чаще всего, сами того не ведая, генерируют все пользователи Интернета, мобильных телефонов и других электронных устройств.

На сегодняшний день статус такой информации законодательством не определен. Юристы и участники рынка не могут даже определить, кому принадлежат «большие данные» и кто должен ими распоряжаться.

Следы в Интернете

Современные технологии позволяют фиксировать каждое действие человека. Поисковые системы и почтовые сервисы собирают сведения о наших интересах и переписке, счетчики – какие сайты мы смотрим и параметры компьютера, исчерпывающие сведения граждане оставляют в социальных сетях. Операторы сотовой связи знают о местонахождении и перемещении абонентов и так далее. «Следы» могут оставлять даже современные электрочайники и пылесосы.

Результаты «вторжения» роботов в частную жизнь заметны каждому пользователю. «Большие данные» используются в том числе для таргетирования интернет-рекламы – стоит только сделать запрос или даже написать письмо о, например, Турции или желании отдохнуть в ней, как при просмотре любых сайтов тут же появляются баннеры, рекламирующие путевки в эту страну. Неженатым пользователям социальных сетей постоянно предлагаются разные знакомства и многое другое. С другой стороны – «большие данные» активно применяются для создания действительно общественно-полезных продуктов. Так, благодаря анализу так называемой геолокации (передвижения) гаджетов автомобилистов можно увидеть скопление «пробок» и получить другие сведения.

Действующее законодательство о персональных данных на обезличенные Big Data не распространяется, а их сбор осуществляется чаще всего пусть даже с пассивного, но письменного согласия пользователей. Например, регистрируя страницу в социальной сети «Вконтакте», гражданин разрешает использование любых сведений о себе и своих действиях в целях получения персонализированной (таргетированной) рекламы, исследования, анализа данных и иных целей. Facebook вправе обрабатывать любую информацию пользователя в целях «улучшения систем рекламы и метрик»: «Кроме того, нам нужна ваша информация, чтобы измерять эффективность и охват рекламы и услуг», – отмечается в пользовательском соглашении. Google принимает на себя право анализировать и личную переписку пользователей, в том числе для «предоставления полезных функций» – «это могут быть отобранные для вас результаты поиска, релевантные рекламные объявления, выявление спама и вредоносных программ».

Кража личности

По мнению управляющего партнера компании «Ашманов и партнеры» Игоря Ашманова, многие такие пользовательские соглашения незаконны. В результате информация утекает за границу, в первую очередь – в США. Юрисконсульт ООО «ИБМ Восточная Европа/Азия» Александр Савельев не исключает, что использование «больших данных» приводит к риску даже «кражи личности» (identity theft). 

Хотя юристу екатеринбургской правозащитной организации «Сутяжники» Антону Буркову удалось создать прецедент, защитив личную информацию от вторжения со стороны крупнейшей интернет-корпорации – Google: Московский городской суд запретил анализировать переписку одного из пользователей сервиса gmail.com. Истцу удалось доказать, что размещая рекламу, ответчик руководствовался результатами мониторинга электронной корреспонденции. Суд счел такие действия нарушением гарантированной Конституцией России тайны переписки, оценив причиненный правозащитнику моральный вред в 50 тысяч рублей.

Операторы Big Data – владельцы социальных сетей, почтовых и иных служб, полагают, что раскрытие данных пользователями является своего рода платой за возможность бесплатно вести переписку и получать иные сервисы. То есть в случае введения ограничений на использование сведений о гражданах без их согласия они должны будут платить за страницы «Вконтакте», аккаунты на mail.ru и иные службы. Схожее мнение на Петербургском международном юридическом форуме высказал начальник правового управления Роскомнадзора Борис Едидин: «Если человек отказывается от сбора информации о нем, наверное, он должен будет заплатить за контент, или отношения с ним будут складываться иным образом». Аналогичную политику проводят, в частности, телевещатели: на платных каналах нет рекламы, тогда как зрители бесплатного телевидения вынуждены потреблять коммерческую информацию. 

Общественное достояние

Игорь Ашманов полагает, что «большие данные» принадлежат обществу и должны защищаться государством. Но он признает, что на сегодняшний день их оборот российским законодательством не регулируется.

За «национализацию» Big Data выступает и руководитель Роскомнадзора Александр Жаров. По его мнению, такие сведения не принадлежат гражданам, хотя пользователи вправе знать, до какой глубины они обрабатываются. «Вся информация – геолокация, геометрия, пользовательское поведение на сайтах – оставляет следы в Интернете, все является предметом анализа и используется транснациональными корпорациями. Очевидно, что использование «больших данных» требует регулирования. Речь идет о написании нового закона. Пока подход к регулированию «больших данных» находится на этапе экспертного обсуждения. Я считаю, что должен быть создан государственный оператор», – убежден Александр Жаров.

Рабочую группу по разработке государственной политики в сфере регулирования Big Data возглавляет советник Президента России, председатель совета Института Развития Интернет Герман Клименко. Правда, до сих пор комиссия, в которую входят представители операторов сотовой связи и другие крупнейшие участники рынка, пытается сформулировать хотя бы единую отраслевую позицию: «Наша главная цель – договориться о единых понятиях, которыми будут оперировать различные игроки между собой. И крайне важно, чтобы эти правила игры разрабатывались при участии тех, кто в дальнейшем непосредственно будет работать с большими данными», – заявил Герман Клименко на состоявшемся 9 ноября заседании рабочей группы.

Для справки

Мировой рынок технологий и услуг на основе Big Data оценивается в 25 млрд долларов. По прогнозам международной исследовательской и консалтинговой компании IDC, ежегодный рост составляет в среднем 23 процента, а к 2019 году объем рынка достигнет 48,6 млрд долларов.

Павел Нетупский, специально для РАПСИ