МОСКВА, 4 фев — РАПСИ. Обыск с последующей конфискацией электронных устройств, содержащих сведения, представляющие собой адвокатскую тайну, ущемляет право на конфиденциальность между юридическим представителем и его клиентом и может расцениваться как нарушение права на уважение частной и семейной жизни, следует из постановления Европейского суда по правам человека в Страсбурге (ЕСПЧ) по жалобам 25 граждан России (11264/04 и другие).

Дело касалось нескольких обысков у адвокатов и их клиентов, проходивших в разное время в 2003-2016 годах. Все действия со стороны сотрудников правоохранительных органов, за исключением двух случаев, были основаны на судебных ордерах, а по результатам процессуальных действий были изъяты компьютеры, жесткие диски или документы.

Заявители подали жалобы в Страсбургский суд, настаивая среди прочего на том, что обыски нарушили их право на уважение частной и семейной жизни по смыслу статьи 8 Европейской конвенции по правам человека (Конвенция), поскольку, по их мнению, сведения, содержавшиеся на изъятых носителях информации, были связаны с оказанием адвокатом юридической помощи доверителю, и, как следствие, попадали под специальную защиту.

Власти РФ, в свою очередь, пояснили в ЕСПЧ, что обыски помещений заявителей были проведены в соответствии с национальным законодательством и не нарушили каких-либо прав заявителей, изложенных в Конвенции. Так, правоохранительные органы получили судебное разрешение на процессуальное действие в соответствии с процедурой, установленной законом. При этом национальные суды допустили изъятие только той информации, что необходима в рамках уголовного расследования. В совокупности, обыски не затронули интересы заявителей или их клиентов, а само процессуальное действие соответствовало законной цели, следует из материалов дела.

Страсбургский суд напомнил, что преследование представителей юридической профессии наносит «удар в самое сердце системы Конвенции». Однако, как отметил ЕСПЧ, обыски у адвокатов допускаются в определенных ситуациях и могут расцениваться как «необходимые в демократическом обществе», однако в таком случае необходимо без каких-либо нарушений создать условия, чтобы у лиц в их конкретном случае были ли эффективные гарантии против злоупотреблений.

Касательно данного дела, ЕСПЧ указал, что на момент проведения обысков национальное законодательство не предусматривало процессуальных гарантий для предотвращения нарушения профессиональной тайны, что, в частности, подтверждается последующими поправками от 17 апреля 2017 года. Это, отметил суд, проявилось среди прочего в невозможности обеспечить присутствие представителя коллегии адвокатов в момент обыска и дать юридическую оценку утверждениям заявителей о том, что изымаемая информация защищена адвокатской привилегией. Таким образом, Страсбургский суд усмотрел нарушение 8 статьи Конвенции по всем жалобам заявителей за исключением одной (14244/11), которая была признана неприемлемой.