МОСКВА, 10 сен — РАПСИ. Отказ в выдаче лицензии на воспроизводство фильмов для взрослых продюсеру Сергею Прянишникову нарушил его право на самовыражение, постановил Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ).

Прянишников является правообладателем более 1,5 тысячи фильмов взрослой тематики, и у него было разрешение на распространение видеоматериалов среди лиц старше 18 лет, говорится в постановлении.

В 2003 году заявитель обратился в Министерство по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций (расформировано в 2004 году — прим. ред.) за лицензией на репродукцию фильмов. В октябре того же года продюсеру ответили отказом на основании того, что он «был вовлечен в расследование незаконного изготовления, продвижения и распространения эротических и порнографических фильмов».

Решение было безуспешно обжаловано в Арбитражном суде Москвы. Как отметил российский суд, заявителю никогда не предъявляли официальных обвинений, он проходил по делу в качестве свидетеля, но вместе с тем расследование было не окончено, и участие заявителя в преступной деятельности не было опровергнуто. Апелляционный суд отметил, что участие продюсера в распространении порнографии доказывалось онлайн-материалами.

Аргументы заявителя

Продюсер обратился в ЕСПЧ в июне 2005 года. Он считает, что вмешательство властей в его деятельность, в частности, отказ выдать лицензию, было незаконным и необоснованным. Он отметил, что власти не предоставили доказательств того, что он распространял порнографию и в своих действиях полагались на информацию, которая была получена с неких интернет-сайтов.

Заявитель добавил, что все подозрения с него были в конечном счете сняты, и ему были принесены извинения. По его мнению, необоснованное предположение, что он может заняться распространением порнографии в будущем не могло служить основанием для отказа в выдаче лицензии.

Позиция властей РФ

Представители властей РФ согласились, что действия официальных органов привели к ограничению права заявителя на самовыражение, гарантированного статьей 10 Европейской конвенции по правам человека. В то же время эти ограничения были обоснованы положениями законодательства. В частности, суды пришли к мнению, что фильмы Прянишникова являются порнографическими и могут нанести вред обществу.

Российское законодательство направлено на предотвращение распространения информации и идей, несовместимых с правом на свободу мысли, совести и религии других лиц. Именно поэтому и была введена процедура выдачи лицензий. Также Россия, следуя Женевской Конвенции 1923 года о пресечении обращения порнографических изданий и торговли ими, обязана бороться с распространением подобных фильмов.

Прянишникову было отказано в выдаче лицензии, поскольку его новый фильм был признан порнографическим. Если бы он вышел в прокат, он мог нанести вред обществу и особенно детям. Кроме того, на тот момент продюсер действительно был вовлечен в следственные действия, поэтому решения судов были обоснованными.

Власти РФ добавили, что законодательство страны изменилось с 2004-2005 годов, и правообладатель аудиовизуальных продуктов более не обязан получать лицензию на их репродукцию и распространение, поэтому заявитель утратил статус потерпевшего. Кроме того, он не предоставил документов, подтверждающих извинения прокуратуры, и таким образом хотел ввести суд в Страсбурге в заблуждение.

Позиция ЕСПЧ

В свою очередь, Страсбургский суд отверг предположение о попытке заявителя ввести ЕСПЧ в заблуждение, так как по законам РФ прокуратура обязана предоставить извинения в случае неправомерного преследования. Так как все обвинения против заявителя были сняты, следует предполагать, что ему были предоставлены эти извинения, и отсутствие документального подтверждения не имеет принципиального значения. 

Кроме того, изменение законодательства в период после потенциального нарушения прав гражданина со стороны властей страны не отменяет статус заявителя как потерпевшего. Исключением может быть только случай, когда власти самостоятельно признают нарушение и предлагают потерпевшему компенсацию.

ЕСПЧ согласился с тем, что право на самовыражение, в том числе продюсеров фильмов, может быть ограничено в определенных обстоятельствах. Суд признал, что власти страны имеют право определять, какой контент подлежит или не подлежит законным ограничениям, и какой контент может считаться морально допустимым на территории этой страны. 

Тем не менее в этом случае суд обратил внимание на решения российских судебных инстанций и формулировки их обоснований для отказа от предоставления лицензии заявителю. В частности, единственной причиной для отказа было предположение о том, что заявитель занимается производством и распространением порнографии. Суды обосновали это предположение на основании нескольких факторов.

Во-первых, заявитель был свидетелем по делу о распространении порнографии и, как указал один из российских судов, "мог быть причастен к распространению". ЕСПЧ отметил, что суд не представил ни одного документа из уголовного дела, чтобы обосновать подобное утверждение.

Во-вторых, апелляционный суд указал на существование интернет-материалов с предложением о продаже видеоматериалов. Как заметил ЕСПЧ, суд не предоставил описания этих видеоматериалов, оснований считать их порнографическими или доказательств причастности заявителя к их существованию.

Суд в Страсбурге отметил, что суды сами подтвердили статус заявителя как свидетеля, а не обвиняемого в уголовном деле. Утверждение властей РФ о том, что один из фильмов был действительно порнографическим, не может считаться правомерным, так как власти не представили какой-либо информации об этом фильме. Российские суды также не стали этого делать. ЕСПЧ особо отметил, что заявитель никогда и никем не подозревался в распространении материалов среди детей.

На основании материалов дела ЕСПЧ пришел к выводу о том, что отказ предоставить лицензию продюсеру был основан лишь на предположениях, а результатом этого отказа стала невозможность пользоваться 1500 законных, лицензированных продуктов. Суд признал нарушение статьи 10 Конвенции. 

Заявитель не требовал материальной или нематериальной компенсации, но хотел получить лицензию. В связи с изменениями в российском законодательстве, необходимость в этой лицензии отпала, отметил суд.